Мало в жизнь войти, надо ее достойно пройти - страница 13

Шрифт
Интервал

и уши твои к умным словам.

Царь Соломон

Народная мудрость гласит: «Учение в детстве, как резьба на камне», а «Воспитание есть своего рода второе рождение, без которого первое едва ли имеет смысл».

Папа решил —зачем школу ждать.
Можно уже потихоньку учиться,
Чтобы что-то уже понимать.
Можно книжки читать научиться.
И считать, и писать хорошо бы уметь.
Эти знания всегда пригодится иметь.
А когда я в первый класс попал,
Оказалось – я очень умный.
Я ребятам учиться мешал,
Был на уроках шумный.
А что решил школьный совет
После долгого обсуждения?
Что мне в первом классе места нет.
И перевёл во второй в связи с поведением.
Это оказалось моим спасением.
Я раньше на год поступил в институт.
А то бы призвали для службы несения,
А с фронта дороги домой не ведут.
Папа, не зная об этом, спас мне жизнь!

А ещё папа научил меня раскладывать некоторые слова:

Оклад Окурок

Клад Курок

Лад Урок

Ад Рок


Автор с папой в 1936 году. Город Сокол.

КГБ знал своё дело

СССР 1937 год. Время «ежовщины».
Сотни тысяч людей арестованы.
Многие без всякой вины расстреляны,
Как будто за предательство Родины.
Аресты и расстрелы запланированы,
А исполнителями планы перевыполнены.

Чем больше осуждённых, тем больше зарплата, награды, повышение по службе. В соответствии с духом времени арестовали всех руководящих работников завода молочных консервов.

КГБ лишило смысла пословицу: «Раньше сядешь, раньше выйдешь». Люди не знали когда они выйдут и выйдут ли вообще.

20 августа 1937 г. папу вызвали в «органы». Они находились на другой стороне реки. На реке был заводской причал с лодками. На одной из них папа переплыл реку.

Его уже ждали чекисты и сразу арестовали. А лодку перевернули и пустили по реке. На это изверги из Комитета Госбезопасности были способны.

Папа исчез, мы думали, что он утонул. Мама теряла рассудок из-за этого. Она писала во все инстанции, какие только возможно было, чтобы узнать о судьбе папы!

После того, как маме сообщили, что папа жив и арестован, мы вернулись в Одессу. Это произошло через полгода после ареста.

Опять я увидел около вокзала много лошадей, запряжённых в коляски. Я уже знал, что они называются бричками. У них было четыре больших колеса на рессорах, чтобы во время езды не трясло. Над сидением для пассажиров был откидной верх на случай дождя. Кучер сидел впереди, на облучке, а чемоданы привязывались ремнями сзади брички. На такой бричке мы приехали домой.

Следующая страница