Сейчас моей маме 55 лет. Она всю жизнь много работала. Я видел ее реже, чем хотелось бы ребёнку.
Её выдали замуж без согласия – за человека, которого она не любила. Первый год он держался, не пил. Но после рождения первого сына всё изменилось. Видимо, слишком обрадовался.
Всего у них родилось трое сыновей. Я – средний.
Когда стало ясно, что жить с алкоголиком невозможно, мама собрала вещи и ушла. Ушла навсегда. Тогда старшему брату было 10 лет, мне – 8, младшему – 2 года.
Помню, как тяжело было в первый год.
Мы переехали из деревни, где у нас был свой дом, огород, скотина, – в квартиру в городе. Там у нас не было ничего своего. Всё нужно было покупать, а денег катастрофически не хватало.
Мама устроилась работать в пекарню. Работала по 12—16 часов в сутки. Но и этого было мало.
Тогда она решилась на ещё более тяжелый шаг – уехать в большой город и работать на стройке.
И знаете что? Мы стали жить лучше.
Новые вещи каждый сезон, хорошее питание, няни – всё это появилось благодаря тому, что мама работала днями и ночами, без жалоб и перерывов.
Только тогда, когда я в 14 лет поехал к ней на стройку на лето и увидел, что такое реальная работа – бетон, штукатурка, тяжелые мешки, – я понял цену её усилий.
Настоящее понимание пришло позже, в 17 лет.
Тогда я бросил учёбу, и мама сказала: «Не хочешь учиться – будешь работать».
Моя первая работа – бетонщик. Мы заливали дороги. С утра до вечера.
И я наконец понял: деньги не растут на деревьях. Их надо вырывать руками из земли.
Сегодня, спустя годы, мама живёт вместе со мной в Германии.
За последние 12 лет она перенесла четыре инсульта и несколько тромбозов.
Сейчас она парализована на правую сторону, сидит и лежит. Я ухаживаю за ней каждый день, почти 9 лет.
Да, у мамы есть ещё сыновья. Но ухаживаю за ней я.
И всё это время я слышал в свой адрес кучу обвинений и насмешек. Что я якобы «прячусь» за маминым уходом, чтобы не работать. Что я «маменькин сынок». Что моя забота – это якобы нездоровая привязанность.
Я не оправдывался. Никогда.