Клисандра III. В землях Нейтрали - страница 18

Шрифт
Интервал


– Оставь его, Аратриэль, вдруг он не выдержит. Папа будет ругаться.

– Всегда хотела попробовать мамин свисток на внешнем, смотрите как он смешно дёргается, хотите сами? На держи, – она сунула свисток сестре и та с новой силой стала раздувать щеки.

– Ладно дай, я тоже хочу, – девочка в кепке на бок вырвала проклятый свисток и моя пытка продолжилась: – Девочки, смотрите, смотрите, он уже пузырики пускает.

– Ну все, вообще-то он нам помочь хотел. Папа же всегда говорит, чтобы мы смотрели на намерения.

Рыженькая забрала свисток у сестры и спрятала в своей сумке. Я медленно приходил в порядок, звон в ушах стихал. Усевшись на земле я рассматривал маленьких садисток.

– А помните Князь тринадцатой войны решил что законы о неприкосновенности почтальонов его не касаются? Я его так же засвистела, – Аратриэль была весела как будто получила мороженку, а не мучала человека до полусмерти.

– Да, сестра, и стаю волков в двадцатую войну ты разогнала, мы помним, помним, не зазнавайся, – наставнически проговорила Арапараэль.

– Да что вы такое? – способность издавать звуки ко мне ещё полностью не вернулась, язык с трудом ворочался: – И что это было?

– Это свисток, мама сделала, чтобы меня никто не обижал. Я свистела в него и мама приходила. Потом когда мамы не стало папа его переделал. А что мы такое… мы почтальонки первого индекса. Мы тут давно, очень давно, вы столько не живёте. Это мы нашли первый клириптон. Когда вулкан проснулся нашу деревню залила лава, мы с папой и дядей долго бежали, но лава нас догнала. Мы забрались на скалу, а лава все поднималась и поднималась к нам. Было очень жарко и нечем дышать. Воздух был весь искрящийся, голубые искорки, они забирались в легкие и жгли, а потом все остановилось. Стало не больно и не страшно. С того времени мы с сестрами не меняемся, время идёт, война сменяет войну, приходят новые императоры, князья, канцлеры, внешние один за другим, строятся и разрушаются города, а мы все те же маленькие девочки, – Аратриэль даже вздохнула: – А вообще простите. Наверно больно было. Я на вас не обижаюсь. Папа рассказывал что такое военная хитрость. Вы не обманщик и не предатель, вы увидели во мне врага во время войны. Я вам подыграла с самого начала, вы плохой актер. Я вас прощаю. Вставайте, поедем к папе.