Террор. Демоны Французской революции - страница 2

• Площадь Опрокинутого трона: 26 прериаля – 9 термидора II года (14 июня – 27 июля 1794 года)

• Площадь Революции: 10 термидора – 5 фрюктидора II года (28 июля – 22 августа 1794 г.)

• Гревская площадь: 26 фримера III года (16 декабря 1794–1795 годов. Кроме: площадь Революции, 29 прериаля III года (17 июня 1795 года)

6. Тюрьмы, гильотины и кладбища Парижа

7. Количество приговоренных к смертной казни

8. Чрезвычайные военные трибуналы

Гражданские – «революционные», или «народные», – судебные инстанции, как в Оранже (Воклюз), не представлены в нижеприведенном списке, не считая исключений (так, чрезвычайный трибунал Страсбурга, названный «революционным», переезжавший из коммуны в коммуну, указан в нем потому, что связан с революционной армией этого департамента численностью в тысячу человек, взятых из Рейнской и Мозельской армий). Департаментские уголовные суды, судившие «по-революционному» очень недолго, не больше нескольких недель, как в Аррасе (Па-де-Кале) и Камбре (Нор), не включены потому, что в обычное время являются регулярными органами юстиции. Наконец, не учтены коммуны, где чрезвычайный трибунал находился очень недолго (так, трибунал Байонны переместился в Ош (Жер) для вынесения приговора всего одному человеку, то же самое было в нескольких коммунах Ланд, в т. ч. в Сен-Севере и в Даксе).

9. Число лиц, объявленных вне закона

Нельзя не радоваться итогу сотрудничества двух наиболее видных и плодовитых специалистов по Великой французской революции с обоих берегов Ла-Манша, французского историка Мишеля Биара и его британской коллеги Марисы Линтон. На основании изучения наиболее актуальных работ по истории Революции на французском и английском языках они сумели предложить читателю оригинальное и чрезвычайно насыщенное исследование. При том что оно касается событий длительного периода, с конца Старого порядка до зари XIX века, акцент в нем делается главным образом на явлении «террора» и на кампании государственного насилия в 1793–1794 годах: ее истоках, развитии, влиянии на французское общество, а также на более проблематичном и более живучем, чем обычно считают, вопросе о способах, примененных затем для прекращения этого «террора». Кроме того, это исследование содержит ценные размышления о более чем двухвековой противоречивой историографии и о спорах, восходящих к произведениям современников Французской революции, – спорах, которые целиком перетекли в наш XXI век.