Можно было ощутить касание килем кильблоков, при всплытии самого дока. Не видел он и то, как швартовая команда выполняла заводку швартовых, их обтяжку с центровкой корабля. Поскольку, перед осушением дока поступала команда «По местам стоять, в док становиться!», то старший специалист отделения мотористов, чей «боевой пост» располагался за правым дизелем, выполнял свои обязанности, согласно «книжки боевой номер», где все действия были оговорены и расписаны. Он не видел, каким там ещё нивелиром выполняли замеры, чтобы крен корпуса не превышал превышал 1,5>0, что «на глазок» определить, ну никак нельзя было.
Самую тяжёлую работу, после поставки корабля в док, выполняли, понятное дело, «караси». Это были в основном работы по очистке от коррозии и намертво «присосавшихся» ракушек к тонкому корпусу подлодки, а также очистка и покраска суриком внутренних поверхностей балластных цистерн, толстого корпуса, внутреннюю часть лёгкого и множество усилителей из уголков. Очень трудоёмкая, но её и вредная работа. При очистке приходилось глотать вредную пыль от ржавчины и старой краски, а одевать респираторы в такую жару, когда корпус накаляется градусов до 40, кто захочет. Вот и нарушали технику безопасности. А, когда приходилось уже красить, подготовленную поверхность, нужно было одевать простые защитные противогазы и соединив двумя десятками гофрированных шлангов один с другим, через это все дышать – не вариант. Командование знало, что личный состав только имитировал работы в противогазах, одев перед тем, как опускался в люк балластной цистерны, выбросив наружу концевой кусок шланга. Все знали, но рисковали, в случае чего, … лучше не каркать.
Нас, молодых, разделили на две бригады, одна проводила работы по левому борту, Мельник с товарищами занимался по правому борту. В чём разница? Да ни в чём, если не считать того, что с утра до обеда, ещё «не разогревшееся» солнышко грела левый борт, а после обеда, уже не грела, а испепеляла правый, выпуклый балластными цистернами борт субмарины. Кто не знает, хочется добавить, что снаружи корпус лодки красится чёрной краской и этот факт также играл не в пользу трудяг-«карасей». Бригады разбивали на звенья для того, чтобы можно было выполнять сменность личного состава, работающего в среде, с большой вредность, для здоровья.