Мельник глянул на часы и понял, что пора и отдыху предаться:
«Так, «цигель-цигель», ай-лю-лю», как говорится. Пора и меру знать, – насыпал в ладонь таблетки и запив водичкой с тумбочки, – нет ещё, минутку! – Вспомнив, достал текст, который ну никак не запоминался наизусть и повернувшись в сторону святого угла, полушёпотом начал читать: «Благодарю Тебя, Отец мой Небесный, через Иисуса Христа, возлюбленного Твоего Сына, за то, что Ты сохранил меня этой ночью от всякого вреда и опасности. И молю Тебя, храни меня также в течение этого дня от греха и всякого зла, чтобы все мои поступки и моя жизнь были благоугодны Тебе. Ибо в Твои руки я передаю себя, – мое тело и душу, и все, что имею. Да будет Твой Святой Ангел со мною, чтобы злой враг не одолел меня. Аминь».»
Дернув за шнур настенного светильника, вынул нижнюю подушку и взбив хорошо верхнюю, погрузился в неё тяжёлой от мыслей головой.
Привычный ранее, многолетний режим Фёдоровича изменился, и изменился коренным образом. Уже месяц прошёл, как он должен был выйти из длинного, двухмесячного трудового отпуска и приступить к должностным обязанностям преподавателя, но не тут-то было. Категорический отказ от педагогической нагрузки был адекватно воспринят руководством, что даже сильно удивило его. Ведь несколько лет подряд, приходя к директору с заявлением, руководитель филиала несколько раз клала его в «долгий ящик», а однажды даже на глазах порвала. Просто уже хорошо знала слабость Кирилла Фёдоровича в том, что, если ему немного поплакаться, что замены нет, ну ещё поработайте, хоть не на полную ставку, а когда тот соглашался, хоть и неохотно, со временем ещё добавлялись часы рабочей педагогической нагрузки.
Казалось бы, зачем, если работа нравилась, стаж педагогический около 30 лет, и очень хорошая прибавка к небольшой пенсии, даже чуть превышающая её, но был для того, чтобы отказаться от работы один очень важный для этого повод. С учётом того, что он к тому же ещё человек творческий, то работа и время на занятия своим творческим увлечением, занимали всё свободное, после работы, время. Здоровье в его годы могло быть и лучше, а коли приходилось смириться с тем, что имелось, то было желание, доходившее до навязчивой идеи – «во чтобы то ни стало постараться успеть, поддержав и даже пожалев своё здоровье, успеть сделать как можно больше. А на первом месте в списке неотложного – покаяние, душевное очищение.