Деятельность (умственная и физическая) может быть материализована, активность же всегда и в принципе представляет собой идеальное образование. Она всегда является лишь стороной деятельности, внутренней формой деятельности, сохраняя при этом относительную независимость от содержания какой бы то ни было деятельности. Активность определяет способ, структуру, порядок и средства деятельности, она представляет её идею, её методологию, от нее зависит, какая именно деятельность, как, где и когда будет (или не будет) осуществляться труд Человека.
Только дифференцируя, разделяя понятия активности и деятельности становится возможным, наконец, не только терминально, но и инструментально определить понятия сознания, самосознания, социальности и личности Человека.
Сознание – это та «часть» активности, то есть отношений Человека в деятельности, в его социальном бытии, которая актуализирована, объективирована в конкретной ситуации («здесь и сейчас»).
Не актуализированная «часть» отношений (не «здесь» и не «сейчас») – представляет собою так называемое «Бессознательное», или «Неосознаваемое». Таким образом, в целом, социальная активность человека в его бытии, или его социальность объединяет сознание и бессознательное. Содержание актуальной и ещё не актуализированной социальности Человека, в принципе, является познаваемым научными средствами социальной антропологии и научного челове-кознания вообще, если эти средства будут адекватными для изучения общественных отношений Человека в его бытии.
Самосознание, в свою очередь, также представляет актуализированное содержание внутреннего мира Человека, в его собственных координатах – «Я-здесь и Я-сейчас» – состояние активности Человека, выражающееся в его отношениях к социальному бытию, к его общественной, социальной и культурной деятельности.
Неактуализированная ещё часть активности такого рода (отношений к бытию) представляет собой, как утверждают представители негативной (например, психоаналитической) антропологии, -«вершину» Бессознательного, которую следует определить как совокупность культурных установок, архетипов (духовных ценностей), как коллективное бессознательное, или, ещё точнее, – как Сверхсознательное. Понятно, что содержание сверхсознательного вовсе не является ни вершиной, ни глубиной бессознательного. Оно вообще располагается «по другую сторону» от последнего, – во внутреннем мире Человека, в истоке тех его отношений, которые по своему статусу (и по меньшей мере) являются отношениями отношений, на порядок более сложных и значительно более отвлеченных от социального бытия, от человеческой социальности.