Когда я рассказал Вере, что крестился, она посмотрела на меня, как на безумца. Я показал ей простенький крестик на черном гайтане. Она улыбнулась и спросила:
– И кто же твой крестный?
Я растерялся. А ведь и правда, никто. А если из-за этого обряд не сработает? Мне стало страшно. И стыдно, что я не позвал ее на столь важное действо.
– Вера, почему у нас пахнет канализацией? – я решил сменить тему, учуяв запах сероводорода.
Она пожала плечами:
– У нас уже давно так пахнет.
Я открыл книжицу, которую мне дал батюшка Михаил по случаю крещения, и тут темнота снова накрыла меня. Но это уже было не так, как в прошлые разы. Мне показалось, что внутри меня разросся сжигающий мою плоть огонь.
***
Я очнулся в темноте, в нашей квартире. Рука сжимала рукоятку кухонного ножа, занесенного над Верой. Ужас костлявыми пальцами взъерошил мои волосы на голове. Жена спала, едва прикрывшись одеялом. Меня прошиб холодный пот. Я опустил нож. Он выпал из расслабившейся руки и с грохотом ударился об пол. Вера вздрогнула и открыла глаза.
– Что такое? – она смотрела на меня сонным взглядом.
Вера увидела нож, валяющийся на полу, и на ее лице проступила тревога, испещрив его морщинами. Она сжалась в комок, укутавшись в одеяло. Я уловил страх, исходящий от нее. Мне казалось, будто я могу потрогать эту серо-желтую субстанцию, разреженную в воздухе. Стоит мне открыть рот, и она вольется мне в горло, наполняя его кисловато-горьким привкусом.
Я поднял нож и молча побрел на кухню. Ну а что я мог сказать ей? Заварил себе чай и сел, тупо уставившись на коричнево-оранжевую горячую воду с плавающими чаинками на дне. Вера тенью скользнула в туалет.
Как я мог до такого дойти? Да что же такое со мной творится?! Стыд, страх, отвращение к самому себе и ужас от происходящего поглотили меня, закрутили в тошнотворно-сероводородном хороводе. Этот дурманящий мерзкий запах по-прежнему стоял в квартире. Надо попросить Веру вызвать коммунальщиков, пусть проверят канализацию.
Как же мне смотреть ей в глаза, если я не помню даже того, что делал вчера? Я потрогал крестик на шее: висит, ничего необычного. Кто-то из знакомых мне сказал, что сверхспособности могут открываться при поднятии кундалини, только вот, что от этого может вышибать память, никто не слышал. У Веры вроде бы был знакомый психиатр, может, стоит все же доехать до него… Хорошо, что Аришки нет, осталась у бабушки с дедушкой. Милая моя дочка, если бы она знала, как я скучаю по ней.