– Идёт сюда… – С этой фразой ко мне приходит понимание ситуации, и всё сжимается внутри. Ну и дался мне этот грёбаный журнал?! Ругаю себя за нерасторопность. А ведь такой был план хороший!
Смотрю исподлобья в проход и вижу, что зверюга уже обогнул один из столов и направляется прямиком сюда, глядя на меня. Заметил..! Во рту пересыхает. В надежде, что он передумает нападать и всё же пройдёт мимо, опускаю глаза, делая вид, будто бы очень занята поиском чтива, бежать к фикусу всё равно будет невероятно тупо сейчас. Периферийным зрением замечаю, как зверь останавливается у косяка стены и лениво опирается на него плечом. Больше никаких движений не улавливаю, спустя пару секунд любопытство берёт надо мною верх и поднимает мои глаза. Эймс стоит, как ни в чём не бывало. Небрит. Чёрные джоггеры, чёрные кеды, чёрная футболка, мускулистая рука держит хватом чёрную кожаную куртку. Смотрит на меня с прищуром так, словно ему сказали, что у меня внутри припрятан слиток золота, и ему крайне трудно поверить в эту чушь, но в тоже время он совершенно не против расчленить меня, чтобы удостовериться наверняка.
Атмосфера вокруг него формируется гнетущая и зловещая, а девицы тем временем хихикают, одна из них даже проговаривает "Привет". Ох, не знает она, как рискует.
– Пойдём кофе выпьем. – Чуть кивает головой в сторону выхода, чётко звучит этот не мой отныне голос. Очередной сарказм или шутка? Мелькает мысль в голове, что это он вообще не со мной говорит, а с одной из этих блонди. Опускаю глаза к журналам. Да. Точно не мне. Стал бы он звать меня, когда тут три длинноногие лошадки фыркают и бьют копытцем при виде такого жеребца. – Ну?
Поднимаю глаза. Неужели зло способно быть столь привлекательным? Смотрит на меня в упор, физически ощущаю на себе его взгляд, словно касание. Кивает головой в сторону повторно. Теперь очевидно, что это он всё же мне. Чего ему от меня надо?! Мои брови прибегают к переносице с выражением "Так, блэт".
– Вы же не любите кофе. – Закатывает глаза до того, как моя реплика оказывается завершённой.
– Погнали, – тон не скрывает раздражительности, всё никак не привыкну к тому, что он говорит голосом из моей головы. Я всегда доверяла этому голосу, и этот тембр никогда не был со мной так груб, как сегодня.
С утомлённым вздохом хищник отклоняется от стены, и мне становится заметна рукопись, всё это время скрывающаяся из поля моего зрения из-за выступа стены. Как ни странно, больше всего поражает не факт нахождения моей рукописи в его руке, а белый контраст, с которым она выбивается из гаммы чёрного облачения Эймса, тот, к слову, уходит не оборачиваясь.