– Часть?
– Именно. Я пишу только в паре направлений. Уверен, Рей захочет большего разнообразия и добавит композиторов. И это резонно.
– А что значит "обсудишь контракт"?
Остин загадочно кривит губу в усмешке и ничего не отвечает. Вижу, он задумал что-то, и от этого мне не по себе. Не то чтобы предчувствие, но я не любитель перемен и конфликтов, а корректировки в контракте скорее всего изменят или наши отношения с Рейнольдом, или мою роль в процессе создания картины. Меня в любом случае не устраивает эта коварная хитрая ухмылка. Он меня до инфаркта доведёт!
– Твоя загадочность слишком давит мне на нервы.
– Отлично! – самодовольно заявляет он. Не могу не закатить глаза. Проходим ещё пару поворотов и выходим к небольшому скверу.
– Union Square Park.
– Тут так тихо. —Удивительно. Фонари прячутся в чуть-желтоватой листве ранней осени. Красиво.
– В этом месте нью-йоркцам напоминают, каково на самом деле яблоко на вкус. Здесь с чётко-заявленной периодичностью разворачивается Farmers Market, и в эти моменты именно тут город действительно меняет свой цвет в зависимости от сезона. Нью-Йорк, ведь, когда не в огнях, отражается в East River всеми оттенками серого, а это – особое место в городе. В цвете. Фермеры с севера Штата привозят сюда самые яркие краски природы: оранжевые тыквы осенью, зелёные рождественские венки зимой, белоснежные цветы весной и алую клубнику летом.
– Твоё место силы. Угадала?
– Порой у меня возникает ощущение, будто бы ты никогда ничего не угадываешь, а знаешь всё наверняка. Смотри. Вон с той фермерской палаткой у меня сложились особенно теплые отношения – Our Daily Breadfrom Chatham. Они продают самые вкусные Chocolate chip cookies, которые мне когда-либо приходилось пробовать. Жаль сейчас закрыто. Эх… шоколадная ностальгия по детству. Когда нам было лет по 13 (кому-то чуть больше, кому-то меньше), нас собралась небольшая банда, и, когда мы впервые выбрались из гаража, именно здесь сыграли пару песен на публику.
– И как прошло?
– Полный п*здец! – заявляет, ностальгируя. – Даже копов вызвали.
– Настолько плохо? – удивляюсь и не могу не засмеяться.
– О, даааа, – протягивает и выдыхает пар в холодный воздух ночи, морщит нос. – Мы были уверены, что лабаем в стиле гранж-рок. Как Foo Fighters или Nirvana. На деле же мы тогда хреначили шум, а не музыку. Но в тот день мы считали себя великими гениями и были счастливы.