– Ну вот и все, – могильщик сплюнул в сторону, – иди домой, девочка, а то ж и захворать недолго. – Немного помолчав, с печалью в голосе добавил: – а лечить нынче некому, – и, прихватив с собой лопату, ушел.
Вела еще какое-то время стояла рядом со свежей могилой, не могла даже взгляда отвести. Она присела, положив ладонь на землю – мокрую и холодную.
– Надеюсь, бабушка, найдешь ты покой, – прошептала Вела, – хоть и ведьмой была, да ведь много хорошего сделала, и для деревни этой, и для меня. Зачем только меня выбрала для дара своего? Не гожусь ведь я для него совсем…
Прямо над головой пролетела птица, и Вела едва слышно вскрикнула, прикрывшись руками. Раздалось хриплое карканье, и девушка, дрожа всем телом – теперь не только от холода, но и от страха, – подняла взгляд на ворона, что сидел на кресте соседней могилы. Белое оперение, водянисто-серые глаза – будто лед на реке. Птица внимательно наблюдала за ней, и от этого взгляда по спине шли мурашки.
«Неужто душа Лады прилетела? – невольно пронеслось в голове. – Глупости это, – одернула себя Вела. – Но до чего ж необычно – белый ворон. Красивый. И взгляд такой осознанный». Страх отступил, и она поднялась, желая поближе рассмотреть птицу, но как только Вела приблизилась, ворон вспорхнул и улетел. «Ну, этого и следовало ожидать от птицы», – успокоила себя Вела, но отчего-то все же стало обидно.
Вела вытерла грязную от земли ладонь о подол платья – все одно его теперь отстирывать, – и направилась к выходу с кладбища. Ей нужно было зайти в дом Лады: черт уже ждал ее там. Еще вечером он сообщил, что оттуда нужно что-то забрать. Возвращаться туда совершенно не хотелось – слишком свежи еще были воспоминания об умирающей женщине, о ее мучениях на смертном одре, о передаче дара. Вела подняла взгляд на небо, и тяжелые капли холодом коснулись лица. Она вздохнула и поплелась в сторону дома на окраине.
– Наконец-то! – Афоня спрыгнул со стола и подбежал к вошедшей Веле. – Мне скучно! Скучно! – Он вцепился руками в подол платья, привлекая внимание.
– На пяточках попрыгай, – Вела пожала плечами.
– У меня их нет! – воскликнул черт, и Вела усмехнулась. – Очень смешно, – обиженно буркнул он.
Дождь все не унимался, барабанил дробью по крыше и окнам. Афоня подошел к сундуку, стоящему в углу, откинул крышку и принялся что-то искать, скрывшись в нем почти наполовину – только козьи ножки торчали. Он восторженно воскликнул и спешно приблизился к Веле с каким-то завернутым в ткань предметом.