– Ты расстроен, – сказала она наконец, садясь напротив. – Из-за Айны?
Заур хотел отмахнуться, но что-то в ее тоне заставило его быть честным.
– Это неправильно, Лейла. Она не хочет этого брака. Я видел ее глаза.
Лейла вздохнула.
– Я знаю. Но таковы наши обычаи. Я… я тоже не хотела, чтобы меня обручили с Данилом. Но отец решил, и я не могу ослушаться.
– А если бы могла? – спросил Заур, наклонившись ближе. – Что бы ты выбрала?
Лейла посмотрела на него, и в ее взгляде было столько боли, что Заур почувствовал себя виноватым за свой вопрос.
– Я не знаю, – прошептала она. – Иногда мне кажется, что я вообще не знаю, кто я.
Они молчали, и тишина была тяжелой, как горный камень. Наконец, Лейла встала.
– Прости, Заур. Я не должна была приходить.
Она ушла, оставив его наедине с мыслями. Заур смотрел на чай, который она принесла, и понимал, что Дагар становится для него не просто местом работы, но ареной, где его сердце будет испытано на прочность.
Свадьба Айны была назначена на конец месяца, и Дагар погрузился в приготовления. В воздухе витал запах свежескошенного сена и жареного мяса, а женщины день и ночь шили наряды и вышивали узоры на покрывалах, которые, по обычаю, должны были украсить дом жениха. Заур наблюдал за этим с тяжелым сердцем. Каждый удар молотка, каждый смех, доносившийся из двора Хаджи-Мурата, напоминал ему о том, что Айна, девушка, чья улыбка стала для него светом, скоро станет чужой женой.
В Дагаре свадьба была не просто праздником, а ритуалом, связующим роды и укрепляющим традиции горцев. Заур узнал это от Исмаила, который, заметив его подавленное настроение, решил просветить учителя. Они сидели на крыльце школы, глядя на горы, окрашенные закатным золотом.
– У нас, в горах, брак – это не только союз двух сердец, – говорил старик, попыхивая трубкой. – Это договор между семьями. Магомед – сын купца, его род владеет пастбищами в долине. Брак с Айной укрепит положение Хаджи-Мурата. А чувства… чувства приходят потом. Или не приходят.
– А если она не хочет? – спросил Заур, не скрывая горечи.
Исмаил посмотрел на него с прищуром.
– Хочешь знать правду, учитель? Здесь никто не спрашивает, чего хочет девушка. Она – часть рода, как камень в стене. Вытащишь один – рухнет всё.
Заур промолчал, но слова старика жгли его, как угли. Он вспомнил Айну у реки, ее слова о море и свободе. Как можно жить, зная, что твои мечты – всего лишь тени, которые никогда не станут реальностью?