– Я… Я все ещё жив? – Мираж медленно ощупал пол, как вдруг нащупал что-то тёплое. – Всё-таки сработало.
*****
Я стоял посреди полуразрушенного города, окрашенного в кровавый цвет. Трава, небо, здания, все вокруг было ярко-алого цвета. Казалось, будто я попал в книжку-раскраску ребёнка, у которого под рукой оказался лишь красный карандаш.
Я сделал несколько аккуратных шагов в этом неизведанном мире, которые моментально раздались эхом в голове. Испугавшись, я моментально закрыл уши и попытался сконцентрироваться. Прошло пару минут пока я смог настроиться и опустить руки. Дойдя до открытой площади, я увидел бронзовую статую – единственное, что в этом мире имело иной цвет. Выделяясь на общем фоне, она сразу же привлекла моё внимание. Приближаясь к ней, во мне все сильнее укоренялось чувство неправильности, нереальности происходящего. Остановившись в паре метров, произошло то, чего я мог меньше всего ожидать.
Краска на статуе потрескалась и осыпалась, а затем она пришла в движение. Бронзовый я, обрёл кожу и одежду, после чего вцепился в появившегося неподалёку Майка. Парень сопротивлялся, но в один момент, его голова подскочила вверх, подгоняемая фонтаном крови. Искупавшись в его крови, статуя улыбнулась и медленно направилась ко мне.
Ошарашенный этой сценой я, лишь наблюдал, как бронзовое нечто положило мне руку на плечо и наклонилось к уху:
– Это ты виноват. Майк погиб только по твоей вине. Ты слаб. Ты проклят жить в вечном гневе.
Я резко отпрянул от него.
– Можешь бежать от меня, но ты не убежишь от ответственности. Карма настигнет тебя.
– Заткнись!
Статуя прыснула.
– Мышка, все, что тебе нужно сделать, это перестать сопротивляться. Поддайся эмоциям. Если ты бесполезен и слаб, то предоставь это мне, я исправлю твои ошибки.
– Я не…
Он схватил меня за горло и провёл обратной стороной ладони по губам. Уже через секунду я чувствовал, что они слиплись, и я не мог проронить ни слова.
– Тсс, не надо лишних разговоров. Ты не собираешься уступать мне? – Я кивнул и тогда он, уронил меня спиной на кроваво-красную землю, а затем прикоснулся лбом ко лбу. – Посмотрим, сколько ты продержишься.
Мою голову пронзила мигрень, а затем прямо перед глазами начали мелькать сцены. Какие-то из моих воспоминаний, а какие-то совершенно выдуманные, но всех их объединяло одно – в них кровожадно убивали всех, кого я знал.