Перед самолетом домой (осознав вдруг, что лечу из одного дома в другой) я решила прыгнуть в метро и оказаться в самом сердце столицы – обожаю Красную площадь и ГУМ в преддверии Нового года. Советские хиты, елочки, украшенные гжелью и щелкунчиками, каток, ярмарка и лошадки на каруселях – от этого красивого, родного, русского каждый раз щемило в груди. Я вдруг подумала, что только человек, искренне любящий Россию, смог бы меня понять. Ветер пронизывал до костей, низкое серое небо пыталось придавить к земле, но мне по-прежнему было тепло. Я была дома. Только маленький тревожный звоночек постоянно заставлял проверять телефон – не пропустила ли сообщение? Нет ли неотвеченных звонков? Ответом был пустой экран. Съев самый вкусный трдельник в моей жизни (да-да, он превзошел пражских собратьев, с которыми в свое время пришлось иметь дело), я отправилась в аэропорт.
В Шереметьево было как всегда многолюдно – правда теперь вместо иностранных туристов тут и там мелькали мужчины в форме. Суровые, уставшие, но счастливые – большинство из них летело на побывку домой. Иркутск, Казань, Владивосток, Калининград – я жадно подсматривала направления в посадочных талонах и вслушивалась в отрывки разговоров.
Полет неспешно проходил за просмотром какого-то сериала, когда командир судна объявил, что мы пролетаем Тулу – город-герой, который готовился отметить 81 годовщину окончания Тульской оборонительной операции через несколько дней. Я прилипла к иллюминатору, гадая, когда мне доведется там вновь побывать, после чего не смогла отказать себе в том, что запрещала делать предыдущие три дня – открыла переписку с Максом и стала читать ее с самого начала, пытаясь углядеть новые смыслы.
Очнулась я только на посадке, увидев яркую каплю стадиона Фишт и сочную зелень, которой было как будто невдомек, что послезавтра начнётся зима.