Старик в углу, наблюдавший за всем происходящим, вдруг встал и заговорил:
– Этот человек – не тот, кем кажется. Он не просто игрок. Он один из тех, кто связан с забытой магией. Он – вратарь между мирами. И если вы хотите выжить, не подходите к нему близко.
Жители таверны начали осознавать ужас происходящего. Эти сущности, пробудившиеся музыкой, не имели тела, но их духи могли проникать в этот мир, овладевая всеми, кто попадал в их ловушку.
Человек с рогом вновь поднял инструмент и начал играть. Звуки, которые исходили из него, были уже не мелодичными, а рваные, как если бы сама музыка разрывала ткань мира. Сущности, скрытые в этом звуке, начали собираться вокруг него.
С каждым аккордом одна из фигур в углу таверны становилась более явной. Она вышла из тени и встала напротив незнакомца. Её глаза светились, и её форма, хоть и была нечёткой, ощущалась как нечто гораздо более могущественное.
Звуки музыки замедлились. Всё в комнате замерло, и лишь тихие шорохи разрушались в пустоте. Таверна снова наполнилась густым в его сердце поднялся настоящий шторм эмоцийнием, и с этим в его сердце поднялся настоящий шторм эмоцийнием пришло осознание, что они стали частью чего-то большего, чего они не могли контролировать.
Когда всё пришло в тишину, и музыка прекратилась, человек с рогом тихо произнес:
– Я забрал то, что должно было быть освобождено. И теперь каждый из вас стал частью этой судьбы.
И с этим последним словом мир вокруг стал искажаться. Таверна "Забытая Звезда" исчезла, и её стены поглотила вечная темнота, оставив только несколько бледных огоньков, как напоминание о том, что миры могут пересекаться в самых неожиданных местах.
Когда темнота, поглотившая таверну "Забытая Звезда", начала рассеиваться, оставив лишь призрачные следы ушедшего мира, несколько гостей, которые не успели покинуть таверну, очнулись от паралича страха. Всё вокруг стало зыбким и нереальным, как если бы сами границы реальности начали размываться. Микас, сжимая в руках деревянную стойку, пытался понять, что только что произошло, но его сознание отказывалось принимать происходящее.
Человек с рогом, который всё это время оставался в центре зала, теперь стоял неподвижно, как скала в море. Его глаза, все ещё светившиеся внутренним огнём, теперь не обращались к окружающим. Он смотрел куда-то вдаль, как если бы в его голове развертывался совершенно иной мир. Звуки, что исходили из рога, затихли, но от них осталось ощущение присутствия, словно кто-то невидимый ещё оставался в таверне.