Это он так всегда шутил, поскольку ему предстояло еще несколько операций, так что он говорил, что она не скоро от него избавится.
Наконец подоспела Света со шприцем. Аля отошла от кровати Тарасова к окну.
– Ну вот, ну вот… – приговаривала сестра, – сейчас нам станет лучше…
– Вам и так хорошо, – сказал старик довольно твердым голосом, – вон какая красавица.
При этом он скосил глаза на Алю и явственно ей подмигнул. Похоже, что и правда ему стало лучше.
Аля снова взяла его за руку, пульс был почти нормальный.
– Дорогая… – он коснулся ее руки, – идите домой, у вас утомленный вид. Я очень сожалею, что задержал вас.
Нет, все-таки замечательный старик, уникальный, все бы такие больные были!
– И правда, идите, Алевтина Васильевна, я тут побуду, – сказала Светлана.
– Ну, ведите себя хорошо! – Аля погладила старика по худому плечу и пошла к выходу.
Уже в дверях она бросила взгляд на соседнюю койку.
На ней лежал спящий мужчина.
Сердце Алевтины пропустило один удар…
Эти впалые виски, скошенный подбородок, тройная морщина на лбу, напоминающая букву «Ш»… и бледный кривой полумесяц шрама на левой щеке…
Нет, такого сходства не может быть!
Но это никак не может быть тот самый человек…
Алевтина провалилась в прошлое. Словно не было двадцати лет, отделявших ее, компетентного, уважаемого врача, от одинокой растерянной девчонки, жмущейся к гаснущему костру и бросающей испуганные взгляды то на прибрежные заросли, то на лежащее на траве бездыханное тело…
В зарослях что-то двигалось, шевелилось, шуршало. Наверное, это ветер, но все равно страшновато…
Хотя куда страшнее мертвец…
В какой-то момент ей показалось, что он пошевелился.
Но этого никак не могло быть!
Она первым делом проверила его пульс – и на запястье, и на шее.
Пульса не было…
Но теперь она не сомневалась, что он пошевелился. Больше того – открыл глаза…
Впрочем, нужно начать не с этого.
Аля уже засыпала, когда под окном раздалось глухое рычание мотора, а потом в стекло постучали.
– Кого еще принесло? Ночь-полночь… – хриплым со сна голосом произнесла Ипатьевна.
Аля накинула халат, выглянула в окно.
Возле дома стоял участковый Шишкин. Увидев ее в окне, он с раздражением, под которым хотел спрятать смущение от позднего визита, проговорил:
– Собирайся!
– Куда еще собираться? Ночь на дворе! Что случилось?
– Что случилось, то случилось! У Третьего Брода утопленника нашли. Надо проверить – может, еще живой. А ежели нет – кон-стан-тировать смерть! – Шишкин с заметным удовольствием произнес длинное красивое слово.