– Как ты уже поняла, наши силы не действуют в воде, так что, спасая тебя, я сам напоролся на демона. Его яд ослабляет, но не больше чем на пару дней. – Супруг опустил рубашку и неожиданно дотронулся до моего лица. Широкая ладонь нежно легла на мою щеку, и в месте нашего соприкосновения запульсировал разряд. – А вот тебе пришлось влить противоядие. Хорошо, что я припрятал пару колб в сокровищнице.
Большой палец Аваддона погладил мою кожу. Я не отпрянула, а, наоборот, прильнула к нему и вдобавок мило захлопала длинными ресницами, чтобы разузнать как можно больше деталей.
– Я видела маму, – тихо призналась я, заглянув в омут сизых глаз. – Могла ли ее душа попасть в Оманкс?
Аваддон тяжело вздохнул и прекратил поглаживания. Убрав от меня руку, он сунул ее в карман черных брюк.
– София даже после смерти продолжает доставлять проблемы, – зло выпалил он и встал с кровати.
Немного пошатываясь и придерживаясь за край матраса, я поднялась вслед за супругом. Однако Аваддон не стал покидать мои покои.
Поддавшись сникшему настроению хозяина, из углов покоев просочилась тьма и черной вуалью заполнила пространство.
– Почему ты так ненавидишь мою мать?
Аваддон стоял в центре мглы. Его глаза стали напоминать змеиные, и казалось, еще немного – и он уступит полному демоническому обличию.
– Она влезла туда, куда не следовало!
Тьма обступала своего повелителя, угрожающе нависая надо мной, но я не выказала страха. Любопытство и желание узнать, что еще при жизни натворила София, приглушало инстинкт самосохранения, и я упорно двинулась дальше, хватаясь за попадавшиеся на пути предметы.
– Ты про их запретные чувства с Азазелем и ваш проигрыш в войне с Ульемом? – уточнила я, замерев недалеко от Аваддона.
Меня покачивало, поэтому пришлось приложить немало усилий, чтобы стоять ровно и не свалиться позорно на ковер. Тонкая лямка шелковой сорочки сползла с плеча при очередном неловком движении, и на лице Аваддона проступили мерцающие во тьме сизые чешуйки.
– О нет, Адель. Твоя мать запустила свои человеческие ручонки куда глубже, чем ты думаешь. И я говорю не про слабость к ней Асмодея и Азазеля. А про то, что она не только посеяла зерно раздора между нами, заставив отвернуться от главной цели – завоевания Абракса, но и про то, кем является твой отец и на что пошла София, чтобы заполучить его благосклонность.