Хмурюсь.
– Не говори так о Ди. У них серьезные отношения.
Рикардо фыркает.
– Женщина, я тебя умоляю. Во-первых, какие серьезные отношения могут быть в девятнадцать лет? А во-вторых, как ни крути, она ему неровня.
Все же отставляю от себя коробку с пиццей. Тихо зверею.
– Рикардо, – произношу предостерегающе.
Но тот не намерен никого слушать, кроме себя любимого.
– Дочка какого-то наемника – и мой племянник, сама посуди.
Вот же засранец с манией величия. При Лаки уже держит на эту тему рот на замке, а при мне распушил хвост. Нет уж, я всегда на стороне сына.
– Рикардо, – предупреждаю ледяным тоном, – еще одно оскорбительное слово в адрес Дилайлы – и эти остатки пиццы окажутся в твоей идеальной прическе. Объясняй потом своему стилисту что хочешь.
– Ладно, – сдается тот, не забыв одарить меня уничижительным взглядом. – Поговорим, когда соберутся жениться. Пока пусть мальчик развлекается.
Ох и договорится кто-то однажды. Лаки не всегда такой добрый и веселый, каким кажется малознакомым людям. Оскорблять своих любимых он никому не позволит. До сих пор с ужасом вспоминаю с большим трудом замятый скандал, когда, будучи учеником восьмого класса, Лаки разбил нос директору школы, которому с чего-то вздумалось назвать меня в его присутствии «земной шлюшкой».
– Ладно, Рикардо… – Зараза, аппетит он мне все-таки испортил. – Говори, зачем пожаловал.
Тайлер тянет – это не к добру, – а затем выдает короткое:
– Я хочу во что бы то ни стало снова стать президентом.
Пожимаю плечами: кто бы сомневался. Хотя мне не вполне понятно его столь сильное желание получить обратно данный статус – всем и так известно, что Френсис, нынешний глава государства, оба срока действовал строго по указке Рикардо. Его даже люди называют «манекен Рикардо Тайлера».
– Станешь, – высказываюсь. – В чем проблема? Мы на Лондоре. Тебя здесь боятся и боготворят одновременно. Тут Тайлерами называют и мальчиков, и девочек. Я уже молчу про Рикардо и Риколетт.
– Риколетт? – переспрашивает, изогнув правую бровь и с отвращением на лице.
Думаю, это особый талант, приобретаемый за долгие годы политической карьеры, – уметь выгибать только одну бровь.
Отмахиваюсь.
– Риколетты, Рикардии – не все ли равно? Ты местное божество. Тебя изберут.
Но Рикардо в ответ на мои слова только мрачнеет, постукивает пальцами по столешнице.