Светозар - страница 3
Меня просто однажды нарисовала маленькая девочка в подземном «Метроша» разноцветными карандашами. Никто этого не увидел, она была огражденная специальной защитной голограммой, видимо девочка был особенной и человеком. Ей было лет двенадцать по моим зрительным расчетам. Все же я умел отражать. Когда она выходила на станции, подарила мне листочек с портретом и исчезла. Так в первый раз я узнал, как примерно я выгляжу, хотя бы примерный силуэт.
Она действительно не произнесла ни слова, просто подарила листок и в растерянности выбежала. Это было первое мое близорукое отражение, я сложил листок пополам и положил в свое пальто.
– Надо будет спрятать рисунок! – подумал про себя я. Вдруг однажды его найдут, проблем будет. И я решил сложить листок вчетверо и спрятать в микрочип на руке, которым я расплачивался в супермаркетах, на вокзале за проезд и так далее, везде считывались моя стипендия «Гравитация» – это все мои начисления за успешную учебу.
Учился я в исследовательской школе новых инноваций будущего по превращению живых существ в роботов. Куда еще могли отправить учиться меня моя семья? Нужно было изобретать универсальные детали для принтера и учиться продлевать жизнь, стремиться к бессмертию, создавая органы и части скелета на специальном принтере. Эти принтеры должны были устанавливаться во всех клиниках. Создать полноценную систему регистрации и контроля, которая бы позволяла отслеживать все операции с медицинского принтера. Роботы стояли во главе правительства. Школа инноваций будущего называлась «Сенсоробики», по закону нужно было все живое суметь превратить в машину, если жизнь уже подходила к концу, то людям дарили бессмертие, превращая их в роботов. Некоторые люди добровольно соглашались, и переезжали жить к роботам. Вот я часто задумывался, каким я был человеком до того, как мне сделали механический скелет, увидеть бы свое отражение, каким я был? Эта мысль не давала мне покоя. Вот проснувшись рано утром, около пяти утра, меня разбудила сирена на улице, собирался общий совет роботов, жил я недалеко от администрации страны «Чипцента», где возвышался флаг в виде прямоугольника с горизонтальными полосами черного, серого и серебристого цветов. В центре флага был размещен андроид «Роботоков», который в руках держал шестеренку, символизирующей механическую природу и прогресс. В листья всех деревьев были вживлены провода, чтобы они пропускали электричество по всем капсулам, так назывались наши дома, провода внедрялись в стволы деревьев, что придавало дереву вид встроенной микросхемы, где каждый мог узнать, сколько было потрачено энергии или подзарядиться, если они чувствовали, что скоро их аккумуляторы разрядиться. В прошлом деревья служили как источник кислорода, то теперь в «наступающим» 2080 году они были своего рода заряд, как некое топливо для многочисленного населения. Я пытался привыкнуть к такой жизни, но в нашем городе были стойкие морозы, и без энергии и обогрева, все бы заржавели и замерзли. Мое любимое дерево было баобаб, от него я по утрам и заряжался, еще мы имели специальные консервы с жидким топливом, которое нужно было выпивать для смазки всех двигательных функций. Прежде, чем выйти к дереву, я проверил стрижа, я заглянул в коробку, и увидел, что птица уже совсем плоха, и скорее всего она умирает. Чтобы покормить стрижа в такой холод, нужны были насекомые, но где мне было их найти? А еще я спрашивал у себя: – Как оказалась эта птица в этой стране «Чипцента»? – Надо поторопиться отнести ее в школу, посоветоваться с профессором, может он сможет мне помочь ее оживить. Я направился в шкаф, который меня одевал, и, взяв коробку, выбежал из дома. Робо-воспитатель даже не заметила моего исчезновения. На улице было очень скользко, но мои сапоги-трубы были со специальными шипами, которые цеплялись за лед, и быстрыми шагами, нажав на кнопку быстрого передвижения, я достиг цели. Я уже стоял у ворот нашей школы. Школа была выполнена практически вся из стекла, стекло было наполнено светодиодами по траектории ромбов, формы были овальные и выпуклые, крыша, словно огромная космическая подводная станция, с выходящими окнами – иллюминаторами. Мое любимое место в школе была оранжерея, я делал там свои научные чертежи, и разрабатывал идеи о создании новых имплантатов для медицинского принтера. Там тоже произрастал баобаб, который был привезен из севера материка, и в итоге самое стойкое дерево, которое выдерживало огромный поток электрического напряжения, и питала всю школу и все ее лаборатории. В школе училось более трехсот бионических студентов, около двадцати лучших ученых, которые и преподавали различные дисциплины. Мне нужно было найти ученого Шмелькова, который работал над разработкой роботов – хирургов, он первый взял меня в эту школу, хотя меня не хотели брать, я своим видом, скорее всего, показывал протест против роботов, но Шмельков заступился за меня, и меня вязли в инновационную школу. Очки у него были сделаны из хромированной проволоки, чтобы было больше заземления, тело похоже на бронзового шмеля, вместо пальцев небольшие отвертки с разными наконечниками, если у шмеля было жало, то ученого была специальная искусственная игла (аналог игл морских ежей) для перезагрузки своих роботов-хирургов и для регулирования их передвижения. Когда я подошел к его лаборатории, то мне нужно было просканировать свои скрытые ультрафиолетовые линии на кончике левого мизинца. Птица меня очень беспокоила, когда я вновь заглянул в коробку после сканирования. Тотчас я увидел, что ее расцветка стала оливково-бурого цвета, темными штрихами на спине, и желтым оттенком на крыльях, на крыле появилась ярко-желтая полоска. Дверь в лабораторию открылась, и на пороге стоял профессор Шмельков: