На улице дождь. Владек стоит под навесом старого бара, курит и перебирает флешки с отснятым материалом. Увидев Алию, он приподнимает брови.
– Ну, привет. Что, дома опять допрос устроили? – он выдувает струю дыма.
Алия молча берет у него сигарету и затягивается. Владек удивленно хмыкает, но ничего не говорит.
– Я думаю, ты был прав, – говорит Алия, устремив взгляд на мокрый асфальт. – Фильму действительно не хватает боли.
– Так, значит, мы готовы снять что-то настоящее? – Владек наклоняется ближе. – Сцены с Ясминой хорошие, но это всё игра. Если хочешь, чтобы люди поверили, тебе нужно показать правду.
– Правду? – Алия хмурится. – Какую правду?
– Например, то, что у тебя с матерью творится. Или то, как ты каждую ночь просыпаешься в холодном поту от страха, что никогда не выберешься из этого города. – Владек подается вперед, его лицо в тени, но глаза блестят. – Покажи свою боль, Алия.
Алия сжимает зубы. Она чувствует, как её охватывает холод.
– Это слишком… – она отводит взгляд.
– Слишком что? – Владек не отступает. – Слишком честно? Слишком больно? А разве не это должно быть в кино?
Алия гасит сигарету о стену и срывается на бег. Она бежит по мокрому асфальту, оставляя за собой лишь эхо собственных шагов. В голове пульсируют слова Владека. Больше боли. Больше правды.
Алия добегает до своего дома. Захлопнув дверь, она падает на пол прямо у порога, обхватив голову руками. В комнате темно и тихо. Только её дыхание и далекий шум дождя.
На столе лежит её блокнот. Открытый на странице, где крупными буквами выведено:
«Это не о звездах и не о деньгах. Это о боли. О том, что прячется за бетонными стенами».
Алия берёт ручку и пишет под этой фразой:
«А если я не готова это показать?»
Как тебе такая глава? Продолжать в таком же темпе? Или переключимся на развитие отношений с Ясминой и Владеком?