– Зато, Добрынь, ты наверх погляди – они ж все в три этажа. В три! Чудно всё как, не по-русски, – не обращая внимания на задумчивость собеседника, Алёша с любопытством разглядывал дома. – А окна, заметь, не квадратные – узкие все, а наверху, как шлем богатырский, пикой заканчиваются. Это вот к чему бы?
Но Добрыня уже не слышал нового вопроса надоедливого спутника. Ушёл он в себя, вспоминая былые дни и походы. Женили они княжича Артемия на Забаве Путятишне. А потом снова серые будни пошли: в чисто поле ездили разбойников да заезжих печенегов бить, в походы ходили то на запад, то на юг. И вот оказался в землях немецких вместе с послами княжескими. Вдвоём с молодым, но показавшим себя в деле богатырём – спас он двор княжеский от злодея Тугарина. Служили они тут надёжной опорой русским послам в переговорах.
Золотисто-медовые утренние лучи отражались от снега, укрывшего не только мостовые, но и высокие треугольные крыши, резные ставни, навесы лавок, оставленную возле крыльца телегу и видневшуюся вдали крепостную стену, будто превратившуюся из каменной в ледяную.
– О, ты только посмотри: какая сосулька! – вскричал Алёшка, вернув Добрыню из горьких дум на бренную землю. – Чем бы достать?
Стал богатырь подпрыгивать, чтобы сбить свисавший с крыши капельник, почти с аршин длиною. Но не достал пальцем и края сосульки Алёшка. Опустившись в очередной раз неудачно, поскользнулся об лёд под слоем снега и растянулся во весь рост на протоптанной тропе.
– Снова ты себя ведёшь, как дитё малое, – выговорил ему сверху Добрыня, помогая подняться. – Ну зачем тебе длинная сосулька?
– Как зачем? Сам же и ответил: она просто огромная. К тому же самой природой создана – не кузнецом, – простодушно отвечал юный богатырь. – Я её подержать хотел в ладошке, почувствовать себя королём зимы с ледяным мечом.
Добрыня только головой качал. Однако Алёша не успокоился. Сбегал куда-то, нашёл два бруса, приложил их к стене дома, потом полез осторожно по ним наверх, стараясь вниз не съехать. Добравшись до стены, зацепился за оконные ставни, развернулся и прыгнул.
Пяди не хватило достать до кончика сосульки. На ногах остался Алёшка после первой попытки, но поражения не принял.
– Оставь ты её, окаянный! – со смехом глядел на его упорство Добрыня и думал, как было б хорошо, если такое усердие приложить ради стоящего дела…