В это же самое время получившие телеграмму от посланного инспектором полицейского братья Стоукс собирались выходить на улицу.
– А этот инспектор не промах, – заявил Шерман. – Не думал, что так быстро подберет тебе дельце.
– Он испортил мне волшебное утро, – заявил Обри. – Я как раз хотел допить еще одну бутылку вина.
– Прекрати паясничать, – пригрозил ему брат, – иначе знаешь, что будет.
– Ого-ого! – проговорил Обри, надевая пальто.
Добраться к дому убитого было делом несложным, и уже через несколько минут они стояли в положенном месте. На входе в дом стояли два полисмена, зорко оглядывающие все вокруг. Один был широкоплечий усатый блондин, другой же, напротив, выбритый рыжеватый малый.
– Посторонним вход запрещен, – проговорил рыжий при виде двух незнакомцев.
– Тогда мне искренне непонятно, что делает здесь полиция? – капризно произнес Обри.
– Ты тише тут! – пригрозил ему усатый, и его лицо начало краснеть от раздражения – Тут произошло убийство, и не место для разгильдяев и проходимцев.
– Да нам и так ясно, что здесь произошло убийство – проговорил Обри.
– Почему это? – проговорил рыжий полицейский. – Откуда вам это известно?
– Потому что твои пальцы в чем-то белом, напоминающем мел, а это значит, что ты обводил тело.
– Да ты что? Может, расскажешь еще о том, кого убили? – проговорил еще жестче усатый.
– Почему бы и нет. Человек, которого убили, не молод, он живет на третьем этаже, сам по себе он ужасный ханжа, – он слегка приостановился. – Да и еще он ненавидит Рождество. Двое полицейских на входе слегка остолбенели, и, выдержав, немалую паузу один из них произнес:
– Кто вы такой?
– Он сыщик-консультант, – ответил за Обри Шерман, – а я его брат. Вот приглашение от инспектора Сноу.
Он сунул письмо в руку слегка озадаченному полицейскому, и братья пошли наверх. Пройдя один этаж, Шерман спросил:
– Как, черт побери, ты узнал все это?
– Все очень просто, на окне третьего этажа не было ни одной гирлянды, а все остальные украшены хотя бы чем-то.
– Но как это связано с убийством?
– Все очень просто. Кто приходит убивать человека в утро Рождества? Тот, кто знает, что человек этот не празднует Рождество. Кто празднует Рождество один? Только тот, кто его не празднует.
– Но ты же хотел его праздновать в одиночестве, – возразил Шерман.
– Но ты же пришел! – вопиюще воскликнул Обри.