В реальности она даже симпатичнее. Да, выше меня, но ниже Саши. Но на этом ее плюсы заканчиваются. У нее типичная внешность – голубые глаза, которые она даже не способна выделить с помощью макияжа; густые светлые волосы ниже плеч, заплетенные в деревенскую косу. Серьезно, кто-то еще заплетает эту одну бедную косичку? Теперь я понимаю Сашу еще больше. От такой жены можно и погулять.
– Добрый вечер, – здоровается она со мной, но я не говорю ей того же. Сразу делаю заказ и выбираю самые дорогие цветы из тех, что есть у них в наличии. Никогда не любила гортензии, они напоминают мне большие шары. К тому же у этих цветов нет запаха. Так зачем они вообще нужны? Но сейчас я не буду зацикливаться на этом.
Я буду тратить деньги ее мужа, брошу их ей в лицо, и пусть подавится, пусть увидит, кого он предпочел ей.
Она формирует букет, предлагает мне эустомы, и мне приходится поставить эту девушку на место. Чем дольше я нахожусь здесь с ней, тем сильнее не понимаю, почему Саша вообще выбрал ее. Что в ней есть такого, чего нет у меня. И только когда дверь магазина снова открывается и я слышу детский смех, то пазл складывается.
Ребенок!
Неужели она женила его на себе с помощью ребенка? Как банально. И плевать, что я сама подумывала о незапланированной беременности, чтобы охомутать Сашу. Мальчику года три-четыре, он бежит к этой… Виталине, если я правильно разобрала имя на бейдже, и обнимает ее. Что-то ей рассказывает, но я не слушаю. Все мое внимание сосредоточено на его молодом отце, на том, кто сейчас не сводит с меня глаз.
О да, я это чувствую.
Волоски на затылке дрожат, а все тело покалывает от взгляда. Не смотря на его жену и сына, я поворачиваю голову и улыбаюсь Саше. Он не улыбается в ответ, он зол. Нет, взбешен. И удивлен.
Да, солнце, я умею удивлять.
Расплачиваюсь за букет, а потом его жена вместе с ребенком уходит в подсобку. Мальчик держит ее за руку и что-то увлеченно рассказывает, но я и слова не понимаю, так тихо он с ней говорит. Нужно на государственном уровне запретить такой мелочи разговаривать.
– Ты что здесь делаешь, твою мать? – шипит Саша, подойдя ближе. Он стоит у стойки, на которой лежит мой букет. Наши плечи не соприкасаются, но я все равно ощущаю жар его тела и сама начинаю гореть так же.
– Не понимаю, о чем вы говорите, – поворачиваюсь к нему и растягиваю губы в улыбке. Одним движением расстегиваю единственную пуговицу на пальто и показываю Саше наряд – до безумия короткий топ и юбку, которые открывают так много тела, что не оставляют фантазии ни единого шанса.