– Зато я смогу теперь передать привет вашим друзьям в России.
– Спасибо! – шире улыбнулся Гарипов. – Это лишнее.
Оба его собеседника вежливо посмеялись. Аль-Мубаси сказал Брайану:
– В скором времени Ислам, возможно, сам сможет навестить своих друзей в России, не афишируя, правда, откуда прибыл. Я думаю, он как раз тот человек, который сумеет решить поставленную задачу, господин Брайан… Это та работа, о которой я тебе говорил перед отъездом, Ислам, – посмотрел Мубас на Гарипова. – С Беном вы будете на связи там, в России. Суть вот в чем… – Аль-Мубаси не договорил, его открытый ноутбук в углу, на столике, издал такой звук, будто кто-то надавил клавишу игрушечного пианино.
– Извините! Я жду важное сообщение… – Мубас подошел к столику. – Да, это оно. Сегодня ночью будет работа, Ислам! По Каменной дороге повезут медикаменты для госпиталя.
Гарипов понял, что Мубасу отстучался свой человек из лагеря противника.
– Так вот… – Аль-Мубаси попытался вернуться к теме, объяснить Исламу, в чем же суть их предстоящей совместной с Брайаном работы, но ему опять этого сделать не удалось, поскольку появился часовой:
– Простите, амир! Прибыл посыльный. Взяли двоих пленных. Они саперы, русские. Что делать, везти их сюда, или?.. – что «или» он не сказал, но было понятно итак. Гарипов за то время, что находился здесь, научился и понимать арабский, и более-менее сносно говорить. Американец, очевидно, не понял, о чем речь.
– Сегодня Россия на слуху! – воскликнул Мубас. – Мои бойцы взяли в плен русских саперов, —пояснил он для Брайана. – Хочешь пообщаться с земляками? – обернулся к Гарипову. Ислам наморщил нос. – Мы отправляемся туда! – сказал Мубас часовому по-арабски. – Голливуд едет с нами, – глаза Мубаса загорелись. «Голливудом» он звал своего оператора. – Кстати, проверим одну штуку, которую прислали наши друзья…
Бойцы джамаата Аль-Мубаси держали рибат, охраняли подступы к своему району на укреплениях. Прорехи в каменной кладке были заполнены мешками с песком. Выезд на дорогу преграждал шлагбаум – пожелтевшая от ржавчины металлическая труба. Вооружены воины были до зубов, сыты и веселы с виду.
«Действительно, чего грустить, если не сегодня, так завтра окажешься в раю, в объятиях прекрасной девственницы?» – с иронией подумал Гарипов. Следом за амиром он опустил на лицо балаклаву. Береженого бог бережет, – оператор будет снимать кино. Для молодого американца маски не нашлось, он натянул на нос козырек своего головного убора, и этим ограничился. Глаза его блестели любопытством.