Зрети отай - страница 21
Пошел, пошёл кругами восходить. Выше, выше. Эка, высоко забрался! Говорят, «делает ставку». У хорошего сокола и ставка высокая.
– И… смотри! Падает с небес на свою добычу! Ах, какой! Ах, какой! – не находя слов почти стонал Борис Иванович.
Соколиная охота не столько охота, сколько услада сердцу для того, кто понимает, радость великая для глаз. Дело тут не в добыче, а в наслаждении красотою полета птицы, скоростью её падения из-под облаков и силою её удара. Такая охота требует большого научения как от охотника, так и от сокола, которого он должен прежде приручить и натаскать или, как говорят сокольники, – выносить. Она сродни театральному представлению, настолько она зрелищна.
С земли кажется, что сокол бьет свою добычу собственной грудью, но это не так. Сокол рвёт её крепкими когтями задних пальцев. Удар бывает так силен, что иная птица падает уже без головы, или без крыла, или даже разрезанной вдоль спины «от репицы до шеи». Сокол же, после удара взмывает вверх, примечает, где упала добыча, и опускается на нее, чтобы попировать. Но этого сокольники ему не дают. Сытый сокол – не работник.
Бывает высота, куда поднялся сокол для удара, такова, что его едва можно различить в небе. Тогда, то место, куда он «свалится» за добычей, может оказаться за полверсты и далее. Надобно, иметь хорошего коня, чтобы скакать туда, найти сокола над добычей (на этот случай у него серебряные колокольчики к хвосту привязаны) и не дать ему насытиться. Нападает и бьёт только голодная птица.
Соколиная охота Питера заворожила. Такого зрелища он ранее никогда не видел! Он всё выспрашивал Бориса Ивановича и о птичьей «сбруе» – опутенках, должиках, клобучках, колокольчиках, – и о порядке самой охоты, и о вынашивании птиц (то же, что дрессировка), и об их отлове и содержании. Борис Иванович не без удовольствия рассказывал и рассказывал, потому что обожал говорить о соколах.
Через несколько выездов Питер уже прилично разбирался в порядке и особенностях охоты с хищной птицей.
– В марте поедем к деревеньке Сухня, – мечтательно пообещал Борис Иванович. – Там есть одно место у березового леса на пригорке над ручьем. Гу севка называется. Старинный гусиный угол, куда они опускаются на отдых при перелётах. И вода, и луг, и поляна – всё как они любят. Там их столько… земли не видать. Надо только время подгадать, что б точно в перелёт попасть.