– Как «без троек?!» О чем ты говоришь, папа?! – закричал Семка. – А как же моя медаль? У меня по всем предметам было всегда только «отлично»! Я так старался! Даже противную мне «химию» учил по ночам! И все ради того, чтобы окончить с медалью!
Отец заметно хмурился. Было видно, как тяжело у него на душе, и с каким трудом давались слова:
– Про медаль, сын, придется забыть… и давай уже, как мужчина! Ты же, надеюсь, понимаешь: разве в медали дело?! Главное – это знания, а они у тебя есть. Ты молодой и еще ничего не потеряно, – университет никуда не уйдет. Но только сейчас, первым делом, поправиться надо! А уж после, – жизнь покажет, а мы тебе всегда поможем.
Отец бережно взял его за руку, крепко по-мужски сжал ее и, посмотрев сыну прямо в глаза, твердо сказал:
– Ничего, Семка! Я верю, что все будет хорошо, и у тебя со временем все получится!
* * *
Прошло примерно полгода. Труды врачей и молодой организм сделали свое дело: болезнь, что надломила его жизнь, почти не проявляла себя, она словно спряталась внутрь, и лишь временами напоминала о себе головной болью. Временами из-за этого он плохо спал, почти не хотел читать, смотреть кино, и даже мысли, как ему казалось, доставляли боль. Когда она, наконец, отступала, продолжал читать или смотрел познавательные фильмы. Всякого рода боевики со стрельбой и женские мелодрамы Семен презирал. Со временем стал почитывать и более серьезные книги, когда уже стал посещать храм. Он заметил, что после храма ему становилось легче: боль притуплялась, а иногда проходила совсем. Но все по порядку.
Случилось это далеко не сразу. Первый раз они пришли туда с мамой. Она уговорила сына зайти в церковь вскоре после его возвращения домой. Мама нашла убедительный аргумент для этого: ей удалось уговорить Семку сходить в церковь, чтобы «поблагодарить Бога» за свое чудесное выздоровление. Семен особо не противился. Он хорошо еще помнил, как лежал в бреду, который не казался обычным сном, но некой полуявью. В ней он видел себя, одиноко бредущего по склонам мрачных скал. Какие-то загадочные и страшные чудовища, выползая из трещин, пытались спихнуть его в пропасть. Едва он уходил от этих, как являлись другие, похожие на гигантских скорпионов, которые стремительно приближались к нему. Он помнил, как его обдавал смертельный холод, когда эти чудища пытались дотянуться до него своими ядовитыми хвостами. Так продолжалось мучительно долго. Он едва уходил от них… И когда они обступили его со всех сторон, то он мгновенно понял: все, спасения нет! Вдруг, откуда-то сверху, пробивая мрак, упал тонкий лучик света, из которого вдруг вылетело множество прозрачно-белых светящихся мотыльков. Они слетали и садились на него, было их очень много – целая туча. Семен разглядел на их лапках словно бы маленькие острые мечи. Они вскоре устремились на чудищ, и те, как сраженные, падали и уже не двигались. Лучик упал ему на лицо, и тут он услышал голос: «Иди за мной». Он хорошо помнил, как шел вслед луча, и там, где падал его свет, рушились и расступались мрачные скалы… Последнее, что помнил из этого видения Семен, как он вышел в свете луча на широкий и светлый простор.