– Еще чуть-чуть, – простонала Ева, пытаясь себя подбодрить.
Через минуту она выскочила на поляну с дикой лавандой и остановилась среди цветов. Легкие горели, воздуха не хватало, а в боку снова разрослись шипы.
– Я здесь! – крикнула девочка, махнув рукой стройной девушке на другом конце поляны.
Длинные пшеничные волосы мамы были заплетены в толстую косу, а круглые щеки разрумянились после очередной утомительной вылазки в город. Она стояла в десяти метрах, но даже отсюда девочка видела обеспокоенность на ее лице.
От голода и физической нагрузки перед глазами потемнело. Ева оперлась на колени и зажмурилась.
– Подожди минуту, и это закончится, – проговорила она вслух.
Простое заклинание помогало ей во всем: переждать, пока затянется рана или пока мама не вернется из забытого города. Всего лишь подождать. Разве это так сложно? Вот и сейчас она терпеливо считала секунды, пока пройдет приступ. Выдерживать сорокаградусную жару становилось все тяжелее, и даже тень от деревьев и дом в низине не спасали.
– Солнышко, ты в порядке? – раздался нежный голос.
Ева не заметила, как мама пересекла поляну. Пара секунд – и вот Вера стояла рядом с дочерью, ласково поглаживая ее по плечу.
– Голова закружилась, – призналась девочка, подождала еще немного и только потом разжала веки.
Мир твердо встал на ноги, и кусты лаванды перестали прыгать вверх-вниз. Тошнота прошла, а от приступа осталась только легкая дрожь в руках.
– Ох, как я испугалась! – Вера крепко прижала к себе дочь, а Ева ненароком подумала, что ее все же может стошнить. – Я же просила не уходить из хижины.
– Знаю, но я так хотела поймать для тебя белку, – девочка погладила маму по спине двумя руками, будто собиралась разогреть кожу, затем сильно сжала Веру в объятиях и отстранилась. – Мы уже несколько дней не ели. Ты нашла что-нибудь?
Васильковые глаза блеснули огоньком. Вера перекинула через плечо толстую косу, смахнула прядь волос, свисающую на лоб, и вытащила из-за спины выцветшую холщовую сумку. Нос Евы тут же нырнул внутрь.
– Фазан?! Ты нашла фазана? А-а-а! Но как? – от радости Ева запрыгала на месте и громко захлопала в ладоши.
– Этого тебе лучше не знать. – Вера закинула руку на плечо дочери, и они направились к хижине. – Я не могла лишить тебя праздничного ужина. И, между прочим, это не все.