– Дотронься до лба, до пупа, до плеча и останься на другом плече…
– Белеберда… Чтобы это значило?– пролепетала Сара.
– Хм, с едой легче получается, – мямлил толстый.
–Ребята! Это же так верующие молятся!– понял Энтони.
–Нам помолиться по-христиански и люк откроется? – удивился Гордон.
– Что?! – вскричал Брюс. – Крест животворящий и есть пароль входа к нашим отцам?! Как такое возможно?
Ну что ж, была не была. Ребята начали осенять себя крестным знаменем. Но люк по-прежнему оставался невозмутимой трехтонной железякой. А вихрь уже завывал за стенами, пугая даже этих исчадий.
– Бля, не себя, а люк окрестите! – из-за плечей порекомендовал мутный их приятель.
– О! Придумала! – вскричала Сара, забрав его идею:– Окрестим люк!
– Ну ты гений! – обрадовались друзья, когда после третьего перекрещения люк показал свою открытую пасть. Пахнуло гнилыми яйцами.
– О, по-домашнему, как мамка готовила, – заржал Глопарт.
Тем не менее, в черную зловонную дыру прыгать никто не спешил.
– Твоя мамка тебе яйца тухлые готовила? – удивилась Сара.
– Ну, понимаешь, у меня как раз отец был человеком. А мама иногда навещала.
Песок начал залетать в ноздри и щекотать уши.
– Фу, хватит спорить. Кто не боится прыгнуть первым? – перебил Энтони.
Но в этот момент Глопарт вздохнул и сиганул вниз.Ребята напрягали слух, пытаясь услышать как их друг шлепнется. Но звука все не следовало.
– Там ну о-о-чень глубоко! – Сара будто замерзла, сцепив себя руками.
И тут буря злобно завыла, угрожая засыпать заблудившихся. Энтони кинул жалостливый взгляд на свою машину, которую придется бросить.
– Может тут останемся? – предложил толстый.
Все начали плеваться песком и зажимать носы, и в этот самый момент Брюс хлестанул их всех своим хвостом и сам прыгнул следом за падающими вниз друзьями.
Летели и кувыркались они в кромешной тьме минут пять. Визжали, конечно. Затем очутились перед огромной деревянной дверью с причудливыми изображениями.
У двери сидела старая-престарая старуха, сухая и длинная, с беззумым ртом. Перед ней стоял мешок с семечками. Она визгливо и нервно на прибыших заорала матом:
–Такие-растакие, а ну покупайте семечки!
Ее седая нечесанная голова с плешинами тряслась от раздражения.
– А чем платить? – поинтересовался Гордон.
– А это обязательно? – поморщилась брезгливо Сара.
Их приятель, который первый прыгнул, брезгливо грыз семечку.Он сидел в стороночке, ожидая их.