Впереди обоза метрах в трехстах от основной группы шли двое санок с вооруженными людьми. В косматых папахах и тулупах, полулежа, приготовив пулемет и винтовки, бородатые мужчины всматривались вдаль и кратко переговаривались гортанно, не по-русски. Это был авангард из отчаянных черкесов боевого отряда командующего войсками Якутской области и Северного края Нестора Каландаришвили.
Где этот Северный край заканчивался, было не совсем ясно, и все посмеивались:
− «Ты, Нестор Александрович командир всего «От моря и до моря».
В авангарде командовал Мезхан Бенжанов по прозвищу Лис и с ним в санках несли службу трое молодых черкесов. Вся компания кавказцев служила с Нестором с того самого дня, когда бедовым наскоком захватил отряд анархистов Александровский централ. В тот удачный рейд удалось разгромить обитель царского насилия и освободить из тюрьмы несколько сотен заключенных. Все трое из авангарда попались на грабежах и отбывали уже третий год в тюрьмах и на пересылках, дважды попадались при побегах. А тут в одночасье оказались на свободе, и попали в боевой интернациональный отряд анархистов Нестора. С тех пор держались за атамана, перековавшись из бандитов в красных анархистов, а теперь уже бойцов Красной Армии.
Сформированный отряд выдвигался в Якутск для укрепления большевистской власти в столице северного края и активных действий против поднявших голову контрреволюционных сил. Это уже был четвертый эшелон за зиму: три предыдущих успешно добрались до столицы республики.
Разбитые под Иркутском и отошедшие по всему Прибайкалью части армии Колчака ушли в Забайкалье и были вытеснены за пределы России в Китай, в Монголию. Немногочисленные отряды, часто из местных, ушли на север, где до поры затаились, а когда начались волнения в ответ на притеснения новой власти, включились в борьбу, − как могли, огрызались, лелея надежду скинуть ненавистную власть большевиков. Повсеместно происходили акты неповиновения, боевые стычки, убийства активистов продразверстки, учрежденной большевиками. Прибытие командующего с интернациональным отрядом в центр борьбы с контрреволюцией должно было привести к укреплению советской власти и ее политики.
Сам Дед, как называли Нестора его сподвижники-подчиненные, занимал санки с оборудованной кибиткой, где с ним делила ложе, устланное шкурой медведя и ковром, жена витимского еврея-подрядчика, у которого умыкнули даму за сутки пребывания в городке.