Огонь затрещал и задергался, поджаривая сползающую к нему гречку. Игнат вытащил ложку изо рта и принялся возиться ею в нашем походном котелке.
– Да что ж ты делаешь? – женщина подскочила к костру и стащила емкость на сырую траву.
– А что взяли вы? – спросил я семейство, схватившее обеденные ложки.
– Ничего. А что надо было? – мужчина ухмыльнулся и принялся есть. Женщина молча последовала его примеру. Ильдар просто пожал плечами. Лишь маленькая София продолжала смотреть на меня, приоткрыв рот.
– Тебя! – сказала она, улыбаясь, и протянула мне голубой василек, сорванный на соседней полянке.
Ложки застучали громче, дымящаяся кастрюля быстро пустела.
– «Еда. – подумал я. – Что может быть важнее в это дождливое утро зомби-апокалипсиса?»