Вопрос риторический, дело за нами. Демон, не сводя с нас взгляда, раздраженно поправил рукав черного сюртука из плотной ткани.
– Документация. Она мне нужна.
– Хорошо, ваше высочество, – будь слово кинжалом, оно смогло бы сейчас порубить этой интонацией. – На этом совещание объявляю оконченным.
***
На первый взгляд похожее на человека, но очень изуродованного, закованное в кучу серебряных цепей, оно подняло свои изорванные веки и посмотрело прямо на меня. Точнее, посмотрело бы, глаз у него уже давно не было, но существо отлично помнило те пытки, которым подверглось, а в частности того, кто подверг его этим пыткам. Макс вызвался пойти со мной в глубины Службы безопасности – самые нижние уровни, доступ к которым был не у всех работников. Пыточные – места, где жестоко изощрялись над наиболее отъявленными преступниками.
– Стаури, – голос будто шел из недр его горла. – Стаури, – он попробовал протянуть культяпки, оставшиеся от некогда удлиненных конечностей, отрезанных от тела настолько близко, насколько позволил нож, но цепи не дали провернуть трюк. – С-с-таури, – так обычно говорили сумасшедшие.
– Он тебя узнал, – произнес Макс. – Как?
Макс был раздражен, но сохранял спокойствие, скрестив бледные руки на груди. Я ближе подошел к железным прутьям решетки и равнодушно посмотрел на существо.
– Запах, Макс, он запомнил его.
Вердикт для уродца, после такого оно не выживет. Точнее, оно не выживет ни в любом из своих исходов, но сейчас все однозначно.
– Я чувствую тебя, как бы ты не лишил меня глаз, – лицо, испещренное шрамами, ослепила омерзительная улыбка острых, словно копья, но гнилых зубов. – Присутствие темного наследия, Стаури. Здесь ты.
Опустил взгляд на ослиные копыта. Гули умели менять внешность, но одно всегда оставалось при любой трансформации – ослиные копыта. Все же эти существа были прокляты богами, а не созданы ими, такой симбиоз всего уродливого, что существовало в мире, олицетворяли только они.
– И как с этими справиться? – Макс не сдержал гнева. – Они бы сожрали все население, если бы не боялись света.
– Так и будет, – зашепелявило оно. – Скоро, совсем скоро, мы приобретем силу и уничтожим вас-с-с.
– Ты сдохнешь скорее, обойдись без пафосных речей, – не выдержал я.
Гуль это произносил на протяжении всего периода собственного заточения, уже поднадоело, честно говоря. Приказал стражнику открыть камеру и вошел в нее.