». После чего удалил видео, разложил на столике талисманы и игрушки, выпил две таблетки мелатонина и, сделав из одеяла берлогу, уснул. Спалось невыносимо и беспокойно. Снились рога и просроченное пиво. Ещё снилась школа и контрольная работа, к которой он не подготовился. А наутро – что ж, настроение выдалось прескверным. Жюль влил в себя апельсиновый сок и кофе из грохочущей кофемашины, растерзал два отварных яйца, сгрыз четыре барбарисовых леденца с вазочки на ресепшене и отправился на прогулку.
***
Что за монстр этот Рюдесхайм!
От домиков хочется спрятаться. Сквозь улочки – провалиться. Может, пора обратно – во Франкфурт? Прямиком в аэропорт – да и улететь куда-нибудь. На Восток, например. В Японию. Или в Таиланд – на слоне поездить, на массаж сходить, измазаться манго… Нет, так нельзя. Не по кодексу детектива. Коль решил – надо довести дело до конца. Желательно как можно скорее, поскольку каждое дело Жюль принимал близко к сердцу, а вчера, словно таблетку аспирина, он буквально принял дьявола. А с подобным, как известно, лучше не тянуть.
С Рихтером условились, что тот позвонит, когда откроет смену. Примерно в полдень. Пока оставалось время, Жюль решил воспользоваться советом и взял прогулку на пароходе. Однако ни Рейн, ни замки на берегу он так и не посмотрел – трёхчасовое путешествие Жюль доставал команду вопросами о Фаусте. «Да не знаю я ничего! В юношестве только читал, и то не помню!» – отвечали ему коренастые мужички. «А я так на вас надеялся, коренастые мужички!» – восклицал в ответ Жюль.
Вот как на него повлиял рассказ Рихтера! Впустил в него тьму, истерию и страх. К такому настрою Жюль не привык и не знал до конца, что делать. Поэтому снял десяток однообразных видео с водой и грустно их пересматривал, пока пароход причаливал к пирсу Рюдесхайма.
***
Рихтер так и не позвонил, и Жюль в половину первого явился в бар самостоятельно. Хотелось открыть дверь с ноги, как ковбои в салуне, но он всё-таки остановился на традиционной, хоть и жёсткой, руке. Нельзя обманывать Жюля. Нельзя! Это правило номер четыре в отношениях с Жюлем!
«Да угомонись ты, идиот. Тебе каждый второй человек не звонит. Никому ты не нужен», – сказал Джон.
За одним из столиков уже сидел художник. Ещё двух человек обслуживала та же официантка. А у стойки толклась группа азиатских туристов, за чьими спинами возвышалась массивная фигура Рихтера.