– Конечно, дождусь, – сказал Жюль и вернулся за свой столик, попутно прошептав человеку рядом: «Я видел, как вы стащили бирдекели. Лучше бегите от греха».
А потом с таким остервенением съел свой заказ, что спасибо никто полицию не вызвал, мол, в баре ужиновый садист.
***
Жюль и бармен (звали его Рихтер) прогуливались по набережной, попивая из картонных стаканчиков горячий «Апфелвайн». Огромный белый глаз с кратерами-катарактой наблюдал за ними с небес. Рюдесхайм притих, затаился; лишь где-то в глубине, в одном из ресторанов, продолжали шуметь туристы. Вроде бы итальянцы.
– Рейн, – произнёс усталый после смены Рихтер. – Не река, но – аорта, по которой течёт дух моих предков. Глядя на него, я успокаиваюсь. Даже если он шумит. Даже если гроза. Рейн помнит всё. И знает всё. Он прекрасен, словно живой кристалл, из которого рождается жизнь. Вы уже плавали на пароходе?
Жюль не очень внимательно слушал собеседника, поскольку пытался не становиться на трещины в асфальте. Но вопрос он услышал и мигом ответил:
– Конечно. В Париже плавал, в Лондоне.
Рихтер рассмеялся.
– Я имел в виду Германию! – он раскинул руки, широко указывая на реку. – Северный Рейн-Вестфалию. Мою родную землю.
Жюлю взгрустнулось.
– А. Нет, – и уточнил: – Я вас разочаровал?
– Ни в коем случае. Но я рекомендую вам сделать это завтра же. Вы увидите удивительные города и замки: Бахарах, Обервезель, Кобленц. Вот где разворачивались настоящие игры престолов…
Рихтер вдохнул полной грудью, словно впитывая невидимую энергию реки. Жюль подумал, что идея неплоха – особенно, если на теплоходе подают крекеры, например. Плюс это может стать очень эффектным заделом для блога. Жюль – капитан!
– Так вы, говорите, детектив? – прервал его блаженные мысли Рихтер.
– Угу. Я вас правда не разочаровал?
– Нисколько. А на чём конкретно вы специализируетесь?
– На всём. На кражах, на глупости, на изменах, на убийствах. Судьба преподносит мне множество испытаний, и каждое из них я прохожу с достоинством. Не так давно я распутал дело о коварном убийстве манты на Мальдивах. Например. Есть и другие примеры.
– А что насчёт дьявольщины?
Жюль остановился.
– Чегощины?
– С демонами – имели дело?
С воздухом после этих слов могло произойти всё что угодно, а он взял – и сгустился. И тени – их ведь не просили! – будто бы увеличились. От реки вместе со всплесками послышался шёпот. А сама вода – она что, и впрямь почернела? И жутко при этом стало, и холодно, и голодно (несмотря на столь крепкий ужин). Первым порывом Жюля на вопрос о демонах было ответить что-то о плохих людях в целом. Мол – да, имею с ними дело ежедневно. А потом перейти на комплимент – вы-то дескать, конечно же, не такой. Но Рихтер, громоздкая его фигура в свете луны и искренние, почти детские глаза говорили об одном: в своём вопросе он серьёзен и прямолинеен. И о демонах он говорит