Я встала со своего стула и приблизилась к плите, чтобы поставить чайник, когда Кристиан вновь сел на свое место.
– Что случилось с твоими родителями?
Этот вопрос Кристиан задал внезапно, и я совершенно не ожидала подобного интереса. Я еще некоторое время стояла к нему спиной, обдумывая свой ответ. Затем поняла, что лучше всего сказать так, как оно есть на самом деле. Как я уже наблюдала для самой себя, Кристиану мне хочется доверять.
Я повернулась к нему лицом, упираясь поясницей и руками в столешницу.
– Они погибли четыре года назад. Я вернулась домой на каникулы и обнаружила их убитыми в доме.
Кристиан на мгновение опустил глаза. Это распространенная реакция каждого человека, когда он от другого слышит печальные слова.
– Ты не думаешь, что Дженни убил один и тот же человек?
Я вздохнула, опустив глаза вниз, и смотрела на свои скрещенные ноги.
– Думала. Но почерк убийства разный. Моих родителей застрелили в голову, а Дженни убита ножом. – Я подняла глаза на Кристиана и добавила: – Твоим.
Кристиан закивал.
– Это значит, что ее убили прямо в моей квартире. Дерьмо.
– Или в твою квартиру уже проникали и просто забрали нож, – озвучила я иную версию.
– Гадать можно сколько угодно. Все встанет на свои места, когда мы найдем этого ублюдка. И совсем не обязательно, чтобы у него был один и тот же почерк. Он не серийный маньяк, чтобы убивать одинаково.
Кристиан выдохнул и откинулся на спинку своего стула. Он не показывает мне своей ярости или агрессии, демонстрируя лишь спокойствие и пофигизм, но я уверена, что внутри него таится злость огромных масштабов. Ведь некто, а он даже не может подозревать кто, пытался подставить его и посадить по ужасному методу – по несправедливости.
Я могу только догадываться о том, что чувствует Кристиан в сложившейся ситуации. Когда на человека навешивают то, чего он не сотворил, а еще хуже, когда это убийство, ему хочется добиться правды любой ценой. Это, пожалуй, единственная причина, почему Кристиан сейчас сидит здесь, на моей кухне, и расследует убийство моей сестры. Хотя, когда я озвучила ему свои условия, по выражению его лица я сразу поняла, что он не в восторге от такого расклада, но это единственный выход из сетей несправедливости.
Чайник засвистел, и я выключила его. Я начала заваривать для нас чай, попутно задав Кристиану такой же щепетильный вопрос: