Благодарю Бога лишь в одном в данном случае, – что убитых родителей обнаружила я, а не Дженни. Ей бы пришлось тяжелее справляться при таком обстоятельстве и действовать оперативно. Она бы просто легла рядом с мамой и плакала. В лучшем случае позвонила мне и ждала.
В восемь утра Дженни написала мне, что едет и будет через двадцать пять минут. Я вышла на улицу и села на крыльцо, чтобы дождаться ее там и попытаться объяснить сложившуюся ситуацию.
У меня не получалось подготовить себя морально и разобрать весь хаос мыслей в голове, чтобы дать Дженни адекватное объяснение. Я была выжита и чувствовала себя роботом, который запрограммирован отныне только на то, чтобы сестра находилась под защитой и присмотром.
Мимо проходил молодой офицер, и я его окликнула:
– Прошу прощения, у Вас не найдется сигареты?
Он молча достал из своего кармана пачку сигарет и протянул мне. Я достала одну, затем приняла у него зажигалку. Я пробовала курить в подростком возрасте, когда ты формирующаяся личность и неизведанное тебе интересно. Мне не понравилось, и я оставила это вредное занятие. Сейчас же во мне что-то надломилось. Мне хотелось, чтобы отчаяние внутри меня задыхалось в дыму.
Я увидела машину такси, которая припарковалась на обочине возле нашего дома. Выбросила в сторону окурок и встала на ноги, встречая свою сестру. Сердце в груди отбивало свои удары молотком. Дженни растерянно осматривала обстановку на нашем дворе, где все еще стояли полицейские машины и еще одна, которая должна забрать трупы наших родителей и отвезти в морг.
– Что здесь происходит? – с непониманием спросила Дженни, когда приблизилась ко мне. – Где мама с папой?
Я спустилась по ступенькам, чтобы находиться с сестрой на одном уровне. Прочистила горло и начала говорить так, как требует сердце:
– Иногда случаются необъяснимые вещи, Дженни. Понимаешь? У нашей семьи вроде не было врагов, хотя родители могли и что-то скрывать от нас…
– Где мама с папой? – снова повторила Дженни свой вопрос, но уже дрожащим голосом. На ее лице застыло тревожное ожидание.
Я облизала иссохшие потрескавшиеся губы и выдохнула:
– Их больше нет, Дженни.
В это время из дома начали выносить носилки с черными пакетами, в которых находились наши родители. Дженни смотрела на это с нескрываемым ужасом и шоком. В ее зеленых глазах, на которых уже застыли слезы, отражается неверие в происходящие. Я взяла ее за плечи, как Дженни пошатнулась.