Ираклий с товарищами расположились в тени одной из сторожевых башен и начали соревнование. Сначала у них был турнир по владению мечом, затем они попытались выявить победителя в борьбе, затем в стрельбе из лука. Подготовка новой элиты была поставлена в ромейской империи как высший приоритет, но там делался упор на юриспруденцию, богословие и риторику. Для физической активности практиковали такие выезды.
Ираклий фехтовал с сыном сенатора из Александрии. Тот, несмотря на свою молодость, отлично владел деревянным мечом и несколько раз довольно болезненно ударил его.
– Ты слишком быстро крутишь мечом, – пропыхтел александриец. – Слишком быстро и слишком бессмысленно. Не красуйся, рядом девушек нет. Не думай, просто бей.
Ираклий попробовал следовать совету, но тотчас в голову прилетели еще два удара, от которых потемнело в глазах.
– Ты молодец, Ираклий, – попытался его приободрить соперник. – Просто не надо красоты и изящества, в бою никто оценивать это не будет. Там или ты убил, или тебя.
– Ты так говоришь, будто уже был в настоящем бою, – огрызнулся Ираклий.
– Было дело. Моего отца губернатор Египта направил в Аксум вверх по Нилу. Обычно туда путешествуют по морю, но тогда надо было двигаться по реке. Ну и пару раз на нас нападали дикие нубийцы. Обычно от них отстреливаются из луков, но однажды была рукопашная, и я убил двух черных.
У Ираклия от восторга от таких приключений расширились глаза, и где-то в сердце появился маленький червячок зависти: кто-то уже участвовал в бою, а он еще нет. В борьбе Ираклию мало кто мог оказать конкуренцию. Всех противников он эффектно помял, напоследок раскидав по тюкам с кожей.
В стрельбе из лука, которая была основой ведения боя ромейской армии, у всех подростков был примерно одинаковый высокий уровень. Победителя так и не определили. После физических упражнений они расположились возле повозок с сеном, чтобы передохнуть и затем отправиться по домам.
– Мой отец, – начал Ираклий, – прибыл в Армению и уже послал армию на восток, чтобы быстрее разбить персов и закончить войну.
Ираклий был подростком и, поскольку являлся старшим сыном, ощущал всегда на себе ответственность наследника большого рода. Он был довольно высоким и худым, глаза, как у его матери, горели в последнее время необычайно ярко, будто подчеркивая ту значимость, которую составляет его отец для империи. Его отец был до мозга костей солдатом и как следует обучил сына владению оружием и основам военного дела, что сильно отличало его от других детей знати, которые были типичными константинопольскими чиновниками, владевшими гораздо лучше пером и руководившими торговыми флотами и сетями шпионов куда лучше, чем армиями.