– Он дворянин?
– А хрен знает, – прямо ответил Лихат. – Ничему не удивлюсь, этот парень без мыла в задницу пролезет, мог и купить титул. Но живет он, как и я, давая деньги в рост.
– А до этого, как и ты, воевал, грабил и убивал?
Ростовщик фыркнул.
– Парень, ты чего, церковник, что ли? Если нет, то оставь это, клал я с прибором на святош всяких, и никогда не поверю, что сын Дракона будет одним из них.
Антэрну понравился этот по-военному прямолинейный человек, особенно его впечатлила смелость Лихата – нечасто он встречал людей, которые так спокойно вели бы себя перед лицом смертельной опасности. Старый ростовщик легко представлялся в плотном строю, целящимся в накатывающую волну завывающих пехотинцев врага. Такой же спокойный, сосредоточенный, точно мимо и не свистят стрелы, не звенит сталь, и не раздаются страшные крики раненых и умирающих.
«Даже как-то не хочется его убивать», – поймал он себя на мысли. – «Ладно, с этим разберемся чуть позже, сейчас мне нужны сведения».
– Где он живет, в имении или за стенами?
– Именно в Гримте, – ростовщик вылез из кровати, подошел к стулу и тяжело оперся на него. – Он слишком труслив для того, чтобы засыпать вне стен.
Антэрн изогнул брови в немом вопросе.
– А что такого? Не все наемники – храбрецы, рвущиеся в бой.
– Да, я знаю, – кивнул мастер меча, – но ты, например, не боишься меня, хотя стоило бы.
– Я уже свое пожил, мальчик. К тому же…
– Да?
– К тому же я верю в твое благоразумие.
– Хм-м…
Лихат ухмыльнулся, показывая рот, полный гнилых зубов.
– Моя смерть не принесет ничего, кроме лишних проблем. Кто-нибудь тебя заметит и запомнит. Кто-нибудь захочет отомстить и наймет головорезов, поверь, мальчик, такие найдутся. Кто-нибудь объявит тебя преступником и спустит герцогских ищеек по следу. Тебе это все надо? Думаю, нет. Ты, скорее всего, прикончил не одного моего бывшего товарища, но я сомневаюсь, что многие из них забрались также высоко, как и я. Верно говорю?
Антэрн кивнул.
– Все верно, уважаемый.
– Вот и я о том же. Одно дело, прирезать фермера где-нибудь в лесном хуторе, и совсем другое – уважаемого человека, чьими услугами пользуется сам герцог, да еще – в его собственном городском доме. Но если тебе этого недостаточно, то замечу, что свою жизнь я могу выкупить, причем по хорошей цене.
Антэрн улыбнулся уголками губ – определенно, старик нравился ему. Чувствовался в бывшем наемнике железный стержень, не проржавевший за долгие годы сытой и спокойной жизни. Однако, как и всегда, глаза его оставались пустыми и холодными, а оттого улыбка получилась искусственной, не внушающей доверия.