– Госпожа, несколько лет назад ты пропала, а потом Красные Псы стали хвалиться, что убили Серебряную Молнию, – продолжал, меж тем, Риис.
Воительница прикусила губу и на ее лице отразилась досада.
– Они ошиблись, за что жестоко поплатились.
– Но почему ты не продолжила идти по пути меча? Ведь слава о твоих подвигах гремела по всем Семи Королевствам!
– Раны, – сухо ответила женщина.
На сей раз Риис задумался. Наконец он задал очередной вопрос:
– Госпожа, но какие раны могут остановить столь опытную и талантливую воительницу?
Лицо Тишайи исказилось от боли, и Антэрн решил уже вмешаться, но красавица жестом остановила его. Она горько рассмеялась и по локоть обнажила левую руку, задрав рукав платья и сдернув перчатку, скрывающую то, что посторонним не следовало видеть.
Антэрн знал, что сейчас предстало взору Рииса, он услышал сдавленное оханье юноши, и обида вперемешку с болью резко кольнули сердце. Он помнил сухую сморщенную плоть там, где совсем недавно была здоровая женская рука, помнил страшную рану и Тишайю, горящую в жаре, пожирающем тело. Иногда в своих кошмарах он видел, как воительница кричит, мечась по скомканным простыням, а из ее руки хлещет кровь вперемешку с гноем.
– Сколь бы ни был талантлив воин, – ледяным тоном проговорила Тишайя, – он не сумеет держать оружие, если у него перерублено сухожилие.
– Прости меня, госпожа, – упавшим голосом прошептал Риис. – Я не знал…
– Тебе не за что извиняться, – она спрятала изувеченную руку. – Любопытство в подобной ситуации совершенно нормально и уместно, но я надеюсь, что ты не станешь распространяться о том, что видел.
Риис просветлел.
– Конечно же, госпожа моя! – он потупился и смущенно спросил. – Эта рука теперь совсем бесполезна?
– Я едва могу шевельнуть пальцами, – грустно проговорила Серебряная Молния.
Риис еще раз извинился, а Тишайя проговорила:
– Ничего, уже свыклась с этим.
Повисло молчание.
«Наверное, мне следовало промолчать», – подумал Антэрн. – «Тиша бы отбрехалась как-нибудь, и все было бы хорошо».
Он вспомнил, как Тишайя сражалась, когда они встретились в первый раз. Тот день навсегда врезался в его память, именно тогда Антэрн понял, что влюбился. Впервые в жизни и по-настоящему. Даже сейчас, стоило ему закрыть глаза, он вспоминал мастерство Тиши и ее неземную красоту, становящуюся лишь более яркой во время пляски смерти.