. Своей волей Она породила этот мир. В Ее власти дать тебе, что угодно». Я поверил его словам и с нетерпением ожидал ночи. Около девяти часов вечера Учитель сказал, что пора идти в храм. По пути меня охватило божественное опьянение. Я едва держался на ногах. Сердце трепетало, предвкушая радость от созерцания живой Богини и Ее слов. Эта идея заполнила мое сознание. Добравшись до храма и взглянув на Ее образ, я действительно увидел, что Божественная Мать – живая и сознающая, что Она – неиссякаемый родник Божественной Любви и Красоты. Меня захлестнула волна преданности и любви. В радостном экстазе я снова и снова склонялся перед Матерью и молил: «Мать, дай мне способность различать! Даруй мне отречение! Даруй мне знание и преданность! Позволь мне постоянно видеть Тебя!» Мою душу наполнил безмятежный покой. Я совершенно забыл о мире. В моем сердце сияла лишь Божественная Мать.
Когда я вернулся, Учитель спросил меня, помолился ли я Матери об избавлении от мирских нужд. Этот вопрос застал меня врасплох, и я ответил: «Нет, почтенный, я совсем об этом забыл. Можно ли теперь что-нибудь сделать?» «Иди в храм, – сказал он, – и расскажи Ей о том, в чем нуждаешься». Я снова пошел в храм, но при виде Матери опять забыл о своей задаче, я многократно склонялся перед Ней и молил лишь о любви и преданности. Второй раз Учитель спросил, удалось ли мне обратиться с просьбой. Я рассказал ему о том, что случилось. Он воскликнул: «У тебя ветер в голове! Неужели ты не можешь выдавить из себя несколько слов? Что ж, попробуй снова обратиться к Ней. Поторопись!» Я пошел в храм в третий раз, но стоило мне войти туда, как мое сердце переполнил страшный стыд. Я подумал: «И я пришел молить Мать о таком пустяке! С таким же успехом можно просить у милостивого царя немного овощей! Какой же я дурак!» Со стыдом и раскаянием я снова почтительно склонился перед Ней и сказал: «Мать, я прошу тебя только о знании и преданности». Покидая храм, я понял, что всё это случилось по воле Учителя. Как иначе могло выйти, что целых три раза у меня ничего не получалось? Я пришел к нему со словами: «Учитель, вы околдовали мой разум, поэтому я обо всем забыл. Теперь, пожалуйста, будьте милостивы, сделайте так, чтобы мои домашние избавились от этой страшной нищеты». Он отвечал: «Я никогда не молюсь о таких вещах. Я просил, чтобы ты сам помолился, но у тебя ничего не вышло. Видимо, тебе не суждено получить мирское счастье. Что ж, ничего не поделаешь». Но я не отступал от своего. Я настаивал, чтобы он помолился об этом. Наконец, он сказал: «Ладно, твои домашние никогда не будут нуждаться в простой пище и одежде» [30].