– Твоя правда, не поверю. – Хмыкнул старый друг и снова широко зевнул. Сразу видно, трудится человек, не то что некоторые.
– Тогда буду краткой. У нас тут корпоратив с возможностью возгорания. Страханёшь?
–А что мне за это будет?
И чего я еще от него ожидала?
– Премия в квартал за оперативность от вышестоящего начальства.
– Ну, Корлюкова, это не интересно. От вышестоящего я и так регулярно получаю и в хвост и в гриву. Прям залюбило меня начальство. А вот ты не любишь. Но! Подарить поцелуй вероятному спасителю можно и без любви.
Я прям представила как этот представитель семейства охреневших нахально лыбится и играет бровями. Позёр. Ну да ничего, мы тоже сделаны не палкой и не пальцем, носками отобьемся трусами отмашемся.
– Ну хорошо, в случае чего тебя Арак Абдулович поцелует. Так страханёшь?
– Верёвки ты из меня вьешь, Корлюкова.
– Ага, пеньковые. Возгорание, Мишань…
– Да подстрахую, говори адрес.
Ну вот, одной проблемой меньше, а на душе все равно не спокойно. Еще и драпировка как-то странно колышется вон там, за колонной. Может бездомный кот заглянул с улицы на огонек, пока официанты сновали туда-сюда, да присел вылизаться перед сытным обедом? Или вообще на радость санэпидемстанции забралась крыса?
Признаюсь честно, крысы мне не симпатичны от слова совсем, просто потому, что… Да просто потому что. Коты импонировали мне куда больше, но в данном случае и их присутствие совершенно нежелательно. Придётся выгнать.
Деловито поправив остроконечную шляпу, (сколько я не сопротивлялась, а начальство весьма доходчиво объяснило что все должны быть в образе), я смело двинулась к колонне и, разумеется, никого за ней не обнаружила.
– Значит сбежала. – Выдохнула несколько расстроено.
– Значит уже не сбежишь. – Шепнули мне в ухо подозрительно знакомым голосом ровно за секунду до того, как на голову опустилось нечто и сознание покинуло столь дорогое сердцу тело.
Зашибись.
Очнулась я не скоро. Вернее, вообще маловероятно что я именно очнулась.
Голова нестерпимо болела, в носу ощущался явный запах гари, в ушах завывал нестройный хор плакальщиков и истериков, а перед глазами стояла белая пелена.
– Ослепла я что ли? – Задала вопрос в никуда, совершенно не надеясь на ответ и не переживая за его содержание. Отчего-то было совершенно все равно. Вообще на все.