Отпиваю глоточек грофа и кошусь на часы: восемь двадцать две. На работу мне к девяти, а если и опоздаю на минутку, не страшно: наш начальник не требует от сотрудников точности секунда в секунду. Главное, чтобы в четверть десятого отдел был в сборе. «Отдел особого назначения», – с гордостью произносит моя мама. В отделе всего четыре природника: мы с мамой, Эн и Кел. Э́нис и Кéлан Суэ́з – двоюродные брат и сестра, внуки маминой учительницы. Им уже за семьдесят, отчего они задирают нос. Зато я, пусть и самая младшая, и работать только учусь, – уникальный маг четырёх энергий. Ношу золотой жетон, как папа, Шед и Алан, а это что-то да значит!
И вообще, природники – самые могущественные маги в мире. На такое способны, что другим даже не снилось. Перестроить любой живой организм, ускорить или замедлить развитие, и всё это даже не дотрагиваясь до объекта. Убить можем на расстоянии! Причём так, что человек несколько дней будет выглядеть совершенно здоровым, а в заданное время умрёт от сердечного приступа. Мама рассказывала: ещё полвека назад на нас смотрели с ужасом. Но потом Алан нашёл выход. Теперь каждый природник даёт магическую клятву, что не станет применять свои способности во вред человеку. После этого люди поуспокоились, хотя я до сих пор нет-нет да и ловлю подозрительный взгляд. Бояться же не запретишь, а пятьдесят лет – слишком маленький срок, чтобы завоевать доверие.
Зато и польза от природников огромная, ведь мы легко исправляем любые физические недостатки. И это я не про длинные носы и оттопыренные уши! Любой из нас запросто вырастит новый орган взамен повреждённого, безболезненно заменит глаз или сердце не за месяцы, а за секунды. Много чего! А в следовательском деле нам и вовсе равных нет. Умение видеть цвета аур бесценно: если знаешь, что следы на месте преступления оставлены, к примеру, боевиком, то круг подозреваемых вполне может сузиться до одного-двух человек. Надо добавлять, что я, как и мама, дипломированный следователь?
В половине девятого – хоть часы сверяй! – на кухне появляются родители. Разница в том, что иногда они просто выходят, а иногда папа выносит маму на руках. В сравнении с ним она кажется совсем крошечной, почти девочкой.
– Светлого дня, Лин! – хором произносят они, после чего папа варит гроф, а мама украдкой любуется мужем.