об Александре Соларине?
Ним помолчал немного.
– О шахматисте? – спросил он наконец.
– Он один из тех, кто сказал мне…– начала я слабым голосом, сознавая,
что все это звучит слишком фантастично, чтобы поверить.
– Откуда ты знаешь Соларина? – перебил меня Ним.
– Вчера я была на шахматном матче. Он подошел ко мне и сказал, что я в
опасности. Он очень настаивал на этом.
– Может, он перепутал тебя с кем-то? – спросил Ним. Но теперь его голос
звучал глухо, словно Ладислав погрузился в размышления.
Возможно, – признала я. – Но сегодня утром в здании ООН он повторил все
предельно ясно.
Один момент, – перебил Ним. – Кажется, я понял, в чем проблема.
Предсказатели и русские шахматисты преследуют тебя, нашептывая в уши
таинственные предостережения. Прямо из воздуха появляются трупы. Что ты
сегодня ела?
– Хм… Сэндвич и немного молока.
– Яркий пример паранойи на почве недоедания, – бодро сказал Ним. -
Собирай вещи. Встречаемся через пять минут внизу, в моей машине. Мы поедим
нормальной пищи, и все твои фантазии быстро исчезнут.
– Это не фантазии, – сказала я.
Какое облегчение, что Ним решил проводить меня! Теперь я попаду домой
без приключений.
– Я в этом специалист, – парировал он, – Кстати, с того места, где я
стою, ты выглядишь слишком худой. Но красный костюм тебе очень идет.
Я огляделась. Затем посмотрела в окно, в темноту улицы перед зданием
ООН. Уличные фонари только что зажглись, но большая часть улицы была в тени.
Я заметила около таксофона на автобусной остановке темную фигуру. Фигура
подняла руку.
– К слову сказать, дорогая, – сказал голос Нима по телефону, – если ты
так боишься за свою жизнь, лучше тебе не мелькать в освещенных окнах после
наступления темноты. Это просто совет, разумеется.
И он повесил трубку.
Темно-зеленый "морган" Нима стоял перед офисом "Кон Эдисон", Я выбежала
из здания и запрыгнула на пассажирское место, которое в этом автомобиле было
слева от водительского. Сиденья в машине были старые, обшивка деревянная,
сквозь щели в полу была видна мостовая.
На Ниме были потертые джинсы, дорогая приталенная куртка из итальянской
кожи и белый шелковый шарф с бахромой.
Когда машина набрала скорость, его волосы цвета меди растрепал ветер.
Интересно, почему среди моих знакомых так много людей, которые любят ездить
зимой в открытых кабриолетах с опущенным верхом? Ним вел машину, а теплый