Я обернулся. Лилит стояла там, где я ее оставил, бледная, как полотно, ее рука все еще прижата ко рту. В глазах – смесь ужаса и чего-то еще, что я не мог расшифровать. Когда она увидела, что я остался на перроне, ее плечи чуть опустились, словно спало неимоверное напряжение.
«Он уехал, – голос у нее был глухой, лишенный всяких эмоций. – И тот… другой… он тоже там».
«Похоже на то, – я подошел к ней. Запах ее духов теперь казался неуместным на этом холодном, пропахшем углем перроне. – Ваш муж, если это был он, обзавелся очень настойчивой компанией».
Дождь снова усилился, и последние оставшиеся на перроне провожающие торопливо потянулись к выходу. Мы с Лилит остались одни, под неусыпным взглядом тусклых фонарей и равнодушных стен вокзала.
«Что теперь, мистер Корсо? – она посмотрела на меня, и в ее взгляде уже не было прежней стальной уверенности. Только усталость и плохо скрываемое отчаяние. – Мы опоздали».
«Опоздать – это когда клиент лежит на холодном столе в морге, а его секреты уплыли вместе с последним вздохом, – проворчал я, доставая сигарету. Руки слегка подрагивали от сорвавшейся погони. – Пока что у нас есть название станции. «Вороново Гнездо». И есть описание джентльмена, который очень интересуется вашим Артуром. Это больше, чем ничего».
Я закурил, и дым смешался с влажным ночным воздухом.
«Откуда это название – «Вороново Гнездо»? Что это за место?» – спросил я, выпуская кольцо дыма.
Лилит покачала головой. «Я не знаю. Никогда не слышала. Артур не упоминал его. Может, это какой-то код? Что-то связанное с его картами?»
«Возможно. Или просто дыра на севере, куда он решил сбежать, надеясь затеряться. Нужно проверить расписание. Узнать, есть ли другие способы туда добраться. Машина, автобус».
Мы вернулись в здание вокзала, к справочному окну, где сонная женщина в форменной безразмерной жилетке нехотя сообщила, что следующий поезд в ту сторону будет только утром. А «Вороново Гнездо» – это маленькая, почти заброшенная станция в лесистой местности, в нескольких часах езды. Автобусы туда не ходят.
«Похоже, нам придется импровизировать, – сказал я Лилит, когда мы снова вышли под навес вокзала. Мой «Паккард» одиноко ждал нас у обочины, его хромированные детали тускло поблескивали под дождем. – Машина – наш единственный шанс успеть, если мы хотим застать там хоть какие-то следы утренней активности».