– Только Бри и Маринка вряд ли захотят, чтобы их сжигали, – заржал Бегемот.
– Ну мы же не по-настоящему! – Бельфегор смешно выпучил глаза. – Сделаем чучела, как на масленицу. А в припеве мы такие… на сцене в луче прожектора. Я с мамой поговорю…
– Маришка не очень будет в кадре смотреться, – деловито подключился к обсуждению Астарот. – Лучше Бри и Эланор.
– Да ну, они еще подерутся… – с опаской пошевелил бровями Бегемот.
– Могут и потерпеть для искусства! – гордо подбоченился Бельфегор. – Зато красиво же получится, они как сестры смотрятся! А может еще Ева, а?
Рыжий просительно посмотрел на меня.
– Я спрошу, – подмигнул я.
– Можно еще будет у Беса попросить пару сабель, и чтобы кто-то на мечах сражался, – глаза Бегемота блестели.
– Ну что, за нашу победу? – я кивнул в сторону стоящей на столе бутылки портвейна и разномастных кружек. Астарот оказался сегодня настолько гостеприимным хозяином, что даже какая-то закуска была выставлена. В миске был порезан квадратиками серый хлеб вперемешку с ломтиками плавленного сыра. А во второй миске – пряники.
Блин, я что-то торопился, и даже не подумал чего-то захватить. И не купишь ничего, магазины или закрыты, или пустые.
Хотя ладно. Но надо записать себе в ежедневник «накрыть поляну» после концерта рок-клуба.
Вопрос о смене названия больше не поднимался. Насчет песен Астарот свою шарманку тоже больше не заводил. Ребята увлеклись обсуждением клипа, в каждом проснулся режиссер, все, перебивая друг друга, кидались идеями.
Пили.
Потом спели еще раз песню про монаха в акустике.
Снова выпили.
Первый раз я даже поддержал и закинул в себя портвейн, но потом перешел на стандартную тактику «делаю вид, что пью и всячески поддерживаю активность.
Главное было следить за тем, чтобы благостная победная вечеринка не свернула в какую-нибудь ненужную сторону.
Внимательнее всего я следил за Кириллом. В основном за тем, чтобы его кто-нибудь не обидел случайно.
Он вел себя тихо, пытался пить со всеми наравне. В какой-то момент слегка сбледнул и сбежал в туалет, пока никто не заметил. Вышел оттуда и смущенно просочился на кухню.
– Ты как? – спросил я, усаживаясь напротив на табуретке. – Все нормально?
– Ну… да, – Кирилл кивнул, спрятав глаза. Что такое? Смущается, что его стошнило от этого шмурдяка? Хех… Похоже на то.