– Прекрати уже. Называй лекарство, не хватало еще, чтобы ты тут окочурилась.
– Боишься, что посадят?
Я прищурился, глядя в ее глаза, и слегка склонив голову, прошептал:
– Боюсь не дорваться до твоего тела. Говори название, сейчас привезут все.
***
Вера сидела напротив и рассматривала салфетки ручной работы, изготовленные на заказ известным в наших кругах дизайнером. Они действительно стоили того, чтобы уделить внимание и полюбоваться. Белые из натурального льна и шелка, вышитые шелковыми нитями такого же оттенка с легкой голубизной. Я и сам порою засматриваюсь на них, как бы это странно не звучало.
Отложив свою салфетку в сторону, я потянулся к графину с соком, собираясь налить в стакан Веры. Та не притронулась ни к одному из блюд, и я надеялся, что она хотя бы немного выпьет. Но только я поднес графин к стакану и наклонил его, девчонка тут же подставила руку, накрывая стакан, отчего сок разбрызгался по всему столу.
– Черт!
– Прости, ― испуганно произнесла она, тут же хватаясь за салфетку и вытирая руку от сока.
Я отставил графин и заметил, как девочка разволновалась еще больше, когда поняла, что испачкала красивую ткань.
– Прости, я… Да что же это такое! ― не выдержала она, отбросила салфетку и рывком поднялась из‐за стола. ― Что с вами не так, Виктор? Почему… ― она замолчала и покачав головой, прошла в сад, где во всю цвели фруктовые деревья и кусты.
На поселок опустились сумерки, и лишь вдали на горизонте виднелся багряный закат. Из‐за густых деревьев практически ничего не было видно, но все же кое‐где проглядывалось красное небо. Полумрак и красивый закат в компании очаровательной блондинки, которая не умеет держать эмоции при себе. Разве не прекрасный вечер?
– Всегда любил строптивых девушек. Ты наверняка будешь горячей в постели.
Вера развернулась ко мне и одарила ненавистным взглядом.
– Вы об этом никогда не узнаете. Или что, силой возьмете? Так давайте, чего ждете? Уж лучше сразу, чем жить в ожидании, когда же это произойдет. Берите! ― она расставила руки, как бы приглашая, давая доступ к ее телу, но при этом сама того не желая.
Я поднялся из‐за стола, и медленно пройдя по ступеням, вышел к ней в сад. Внимательно смотрел, как меняются эмоции на лице девочки и понимал, что она в одну секунду может быть смелой, а в другую впасть в истерику и разрыдаться.