Я напрягла память.
– Помнишь, когда есть наблюдатель, частица ведёт себя как частица, а когда нет – как волна?
Я не очень помнила, но согласно кивнула.
– Так вот, нить – это наблюдатель.
– Нихрена не понятно, если честно.
– Да, это непросто. Но, короче, когда нить пронизывает магическое тело значительной плотности…
– Что? – опешила я.
– Когда кто-то колдует, или артефакты работают, или заклинания окутывают объекты и существ, можно увидеть или почувствовать магические поля. Они и так постоянно присутствуют, но, переступая определенный порог, становятся плотнее нитей, что ли… – он запнулся. – И тогда они становятся значительными. Потому что нити на такое поле дают погрешность, которую можно зафиксировать.
У меня уже голова шла кругом.
– Вот в твоём зрении ты видишь рефракцию от столкновения значительных магических полей с нитями.
Ничего не поняв, я согласно кивнула. Толку-то мне от этого?
– А с учётом того, что есть рефракция, которую обычно никто не учитывает, я тут хочу один эксперимент провести с твоими глазами.
Пока я пыталась отодвинуться в ужасе, он, как ни в чём не бывало, выудил из сумки какую-то жутковатую железку.
Слава богам, железка оказалась всего лишь огромным, супер-пупер сложным штангенциркулем, которым он измерял поля соприкосновения с нитями. Куда, как и с какой скоростью они расходятся, и так целых семь дней. А потом он взорвал свою же спальню.
Я, правда, в это время была на совете и не могла оценить весь урон. Но сам братец почти не пострадал. Зато слегка обугленный, довольный, как слон, улыбающийся эльф, озарял своей восторженной улыбкой меня ещё две недели. Спал на диванчике в приёмной и совсем ни на что не жаловался.
На втором курсе он приехал уже с условием, что я позволю снова экспериментировать со своими глазами, а он мне за это подарит супер-пупер крутую штуку, которую сам намагичил. Получив от него клятвенное обещание не экспериментировать ни с чем в доме, и согласившись только на измерения, я в конце его отпуска получила… картошку.
Прямо картошку. Самую настоящую, взаправдашнюю. Сказал, что намутил что-то с нитями и генетически превратил ромбутан, которым мы картошку заменяли, в картошку. И теперь она прямо даже растёт, как картошка, и на вкус и цвет такая же. Оценить подарок я не смогла, но в соседнее фермерское хозяйство отправила на выращивание и селлекцию.