– Давно, – буркнула я.
– Вот-вот. Тебя решено было не посвящать в некоторые моменты.
– Почему это?
– Потому что ты меня в город привезла.
Я отвернулась.
– Стой и смотри.
– Ладно.
Мы стояли, он обнимал меня крепко крепко. В нас изредка попадали гнилоболы, чаще – промахивались. Конечно, они целились в нас, на всей стене мы были единственной вменяемой целью.
Городкая земля за спиной укрылась мыльной плёнкой коричневого цвета – до боли знакомая картина. Где-то я уже это видела. Когда гнилобол попадал в пузырь, гнилобол исчезал, пузырь лопался, а на его месте медленно начинал расти новый
Орки уже почти возвели подъем из сплетённых деревьев, чтобы взобраться на стену, как вдруг раздалось шипение, и воздух наполнился дивным ароматом. Сладким, свежим и цветочным. Густой жёлтый туман накрыл оркское войско, вырываясь струями из стены и из-под земли на отдалении.
– Во-о-от, а теперь держись, – прошептал он.
Орки не упали, не умерли, не закричали в ужасе. Когда туман начал рассеиваться, они бродили туда-сюда, словно зомби. Кто-то просто сидел, опустив голову.
Наконец, над нами развернулся радужный купол. Помигав ровно три раза он стал изумрудно-зелёным. А из стены поползла тьма, настоящая бездна. Орки, попадавшие в неё, исчезали без следа. Но трава и деревья оставались нетронутыми. Тьма прошла концентрической волной и ушла в чащу, а орки, поваленные деревья, оружие, камни – всё чужеродное мирному ночному пейзажу – растворилось, оставив лишь тонкую полоску жёлтой дымки и чернильные кляксы от гнилоболов.
– Это Иридия?
– Туман и стена – гномы, остальное – она.
– Ничего себе, – выдохнула я восторженно.
На высокой стене было тоскливо стоять, а ночь уже отступала, и меня охватывала тревога.
– Мы успеем, – с нажимом сказал братец.
И тут раздался ужасающий скрежет, посыпались мелкие камешки, и стена под нами задрожала.
– Это опускают нашу секцию стены вручную. Держись! – прокричал он мне прямо в ухо.
Она опускалась медленно, и я с тревогой смотрела на полоску рассвета, занимавшегося над верхушками деревьев. Но мы действительно успели.
Саурон передал меня Дизелю уже внутри дома и ушёл, видимо, на совет. А я рыдала навзрыд, никак не могла остановится. Причина вроде не казалась туманной, но я никак не могла ухватить ускользающую нить, понять, что именно вызвало этот потоп отчаяния.