Но стоило мне расправиться с последним червём, как тяжёлый удар некого щупальца вдавил меня в колкую землю, причиняя невероятную боль. Порой я думаю, что "жидкая слепота" не является проклятьем, а даром, дающим силы для убийства даже богов.
Бросив осколки в лицо неизвестной фигуры, я обнаружил, что в моих руках отсутствует клинок – он остался в бездыханном теле червя. Ничего не оставалось, как взять покрупней осколок стекла и наброситься на жертву. Из-за громоздкости конечностей противника он и не успел что-либо предпринять, прежде чем я вскрыл ему глотку. Он умер достойно – не молил о пощаде, не ползал, задыхаясь, а будто без малейшего сомнения отдался в объятия смерти, умерев сразу, без боли, без страха, без сожалений…
Но я начинаю видеть душу в других существах – это не поможет мне выбить свободу из лап системы. Вернувшись за мечом, я встретил Сценариста.
Сценарист: – Похвальная работа, ты выполнил свою часть, а я выполню свою.
По одному щелчку пальцев на моей глотке воцарилась лёгкость, жучок со скрежетом упал на землю, дав наконец-то мне вздохнуть полной грудью.
Сценарист: – Не радуйся раньше времени, ты теперь в высшей лиге. Это значит, что ты должен надевать жучок только перед боем и снимать после его окончания.
Опробовав вкус сладкой свободы, я потерял любые сомнения и страх. Схватив клинок, я замахнулся смертельным оружием, чтобы убить Сценариста, но в мгновение ока мою руку оторвало. Фонтан крови рванул из моей свежей раны, а вокруг Сценариста образовалось силовое поле, не давая принести ему физический ущерб.
Я покорно упал на колени, чтобы встретить смерть, но вот чудо – выстрел, и уже из башки Сценариста хлынула кровь, а его бездыханное тело рухнуло в холодные осколки. Передо мной стоял мужчина. Он был одет в белый фрак с белыми брюками и в целом выглядел как выходец из аристократичной семьи. Представившись Альфредом, протянул мне руку и сказал:
– В тебе явно есть искра, ты жаждешь свободы, полностью осознавая всю гниль нынешнего общества. Я предлагаю тебе дружбу. Людям свойственно объединяться, чтобы достигать своих идеалов. Да и тем более в одиночку мир не изменить.
Я протянул ему руку, назвав своё прозвище:
– Lost.
Но кровопотери были слишком велики, я быстро побледнел и рухнул, находясь при смерти…
Перед глазами показались ужасающие кадры: жилые проспекты сжигают квадратными километрами не более чем для забавы; невинных людей заставляют буквально перегрызть друг другу глотки; огромные легионы закованных в броню безликих солдат открыто пропагандируют идеологию Четвёртого рейха. И всё это безумие – лишь шоу, все эти моменты запечатляют десятки камер и дронов.