Завсегдатаи трактира закивали в знак согласия.
– Заявил, что собирается загладить свою вину, избавив Морровинд от всех скальных наездников! – объяснил один из данмеров.
Раздался дружный смех посетителей.
Адан вздохнул с облегчением.
Поднявшись в выделенную комнату – такого размера, что в ней умещалась одна только кровать, – данмер рухнул на приготовленную постель. Вдохнул запах чистого белья, завернулся в одеяло, уткнулся головой в мягкую подушку и забылся. Как-никак этого чувства он не ощущал целых десять лет.
На рассвете разразился ливень. Адан вышел с трактира, направившись туда, где, по указанию Ариила, располагался силт-страйдер. На улице было еще пустынно, лишь кое-где полусонно следили за порядком легионеры на постах. Эльф пересек перекинутый через речку мостик, условно служивший выходом из деревни, и, повернув голову, метрах в пятидесяти от себя увидел то, чего ему не доводилось видеть еще ни разу в жизни: над зеленой местностью возвышалось исполинских размеров насекомое, имевшее четыре пары конечностей, три из которых являлись опорными. Это и был ездовой силт-страйдер. Управление этим насекомым осуществлялось посредством находящихся в районе головы уязвимых мягких тканей.
Взобравшись по холму к панцирю членистоногого, прямо в котором были выдолблены сидения, Адан глянул вниз – в отвесную пропасть, откуда возвышалось стометровое насекомое. У темного эльфа перехватило дух от раскинувшегося вида на деревню – вроде бы стилизованную под имперскую, но все же какую-то другую.
– Куда хотите отправиться? – спросила перевозчица-данмер. Она пряталась от дождя под деревянным настилом, и, казалось, голос возник из ниоткуда.
– В Балмору, – глухо ответил Адан.
– Двенадцать дрейков.
Протянув женщине горсть золотых, Адан взобрался по ступеням и напоследок еще раз взглянул на Сейда-Нин. Окинув взором деревню, данмер перевел взгляд на море и застыл: под небом, затянутым облаками, вода блестела серо-голубым цветом..
Наполненные грустью и болью глаза девушки, прислонившейся к окну, блестели серо-голубым цветом от подкатывающих слез.
– Лорен! – негромко окликнул женский голос.
Девушка обернулась и посмотрела на мать глубоким печальным взглядом.
Лорен была одета в белое платье; ее волосы по пояс, заплетенные в косу, отливали золотом. Она отличалась стройностью, прямой гордой осанкой, белой кожей и тонкими руками – словом чертами, говорившими о знатном происхождении. Ее большие серо-голубые глаза напоминали море в сумеречное время дня или под небом, затянутым облаками. Все в ней было прекрасным, даже каким-то неземным. Лишь взгляд оставался мрачен и выражал немую скорбь.