Адан покосился на дверь, находившуюся совсем близко, и подумал о том, не попробовать ли ему просто удрать. Исчезнуть, раствориться. Морровинд огромен – кто узнает его среди тысяч темных эльфов? Однако Косадес может немедленно донести, и его тут же схватят стражники – не успеет он даже покинуть Балморы. Может, тогда лучше напасть на этого Косадеса? Прямо здесь и сейчас. Кинжал с собой, старик обнажен по пояс. Ведь он, Адан, бывший главарь разбойников, никогда не сможет жить под чьей-то командой – и тем более быть пешкой в руках тех, кого клялся изничтожить. И почему он не подумал обо всем этом чуть раньше?
Убить.. Но сколько уже отнятых жизней за спиной, сколько преступлений? Только освободился – и снова убивать? Адан вспомнил все свои мысли, к которым пришел за годы, проведенные в темнице, вспомнил часы раскаяния и слова Лорен о важности милосердия. Желания его вновь разрывались на части.
– Да, интересно, и правда очень интересно, – пробормотал Кай Косадес.
Адан замер, так еще и не решив точно, что же именно предпринять. Но руку на всякий случай положил на рукоятку подточенного в пути кинжала.
– Так, Адан, – произнес наконец имперец, – тут сказано, что император хочет, чтобы вас приняли в Орден.
Адан медленно двинулся к столу.
– В Орден? – переспросил он.
– В Орден Клинков. Да присядьте же, потолкуем, – Кай Косадес гостеприимно придвинул к столу второй стул. Он либо не замечал, что рука Адана угрожающе сжимает рукоятку ножа, либо просто почему-то не обращал на это внимания. Имперец излучал абсолютное спокойствие.
Адан тяжело вздохнул и сел, положив руки на стол. Ладно, так и быть, орден – не тюрьма. По крайней мере, выслушать можно.
– Что еще за Клинки?
– Тайная специальная служба Императора. Разведка, иными словами. Мы – глаза и уши Императора в провинции.
Адан промолчал. Косадес продолжил:
– Все это означает следующее. Император желает, чтобы вы подчинялись мне, выполняли мои приказы. Готовы ли вы выполнять мои приказы, Адан?
– Значит, так? – огрызнулся данмер. – Теперь схема ясна. Кто может быть лучшим шпионом, чем тот, кого только что вытащили из-за решетки? Кого загнали в угол, прижали к стенке. У кого просто не остается другого выхода, кроме как согласиться! Ведь в ином случае ему пообещали "судьбу всех предателей".
– Я не могу прокомментировать ваши слова, – осадил его Косадес. – Не стоит говорить о чем-то, не подумав прежде, потому что, быть может, вы ошибаетесь. Поверьте, у императора достаточно людей для таких целей.